— Неужели? Вы в этом уверены?! — не скрывая скептицизма, произнес Кевин. — Пусть будет так! Но любовь сама по себе не может служить достаточным основанием для вступления в брак.
Здесь уже послышалась откровенная насмешка, которую нельзя было оставить без ответа.
— Я не согласна с вами, — резко возразила она. — Думаю, что именно на любви зиждется брак.
— Вы пришли к этому выводу, опираясь на опыт вашей собственной семьи?
Марта почувствовала, как все ее тело напряглось, словно она превратилась в раненое животное, готовящееся к последней схватке или бегству. Воспоминания о судьбе ее несчастной семьи нахлынули на нее. Как много со слов Кита известно этому омерзительному типу? Он, должно быть, рассказал ему кое-что. Марта попыталась ответить твердо и уверенно, но это ей не удалось.
— Нет, в этом смысле мне не на что было опираться. Я не знаю, что рассказывал вам Кит, но у меня нет семьи как таковой. У меня есть только сестра. Наши родители разошлись, когда мы были еще детьми. Мама вскоре умерла от рака, мне тогда было пять лет. Отца мы больше никогда не видели. Почти все свое детство мы провели в чужих семьях.
— Мне очень жаль, — резко произнес он.
— Мне тоже…
Может быть, ему и в самом деле было жаль, но Марте показалось, что в голосе Кевина послышались нотки презрения и высокомерия, как будто он услышал именно то, что и предполагал услышать. И ее охватила ярость. Как он смеет так относиться к ней или к Натали! Ну что ж, поделом ему, что они проделали с ним такую шутку!
Поведение Берна, казалось, подняло со дна ее души все самое скверное, обнажив сторону ее натуры, о существовании которой Марта и не подозревала. Безрассудство, дерзость, непокорность, вероломство — вот что вышло наружу! В то же время прежняя, хорошо знакомая ей Марта, вероятно, притаилась где-то за спиной этой, способная ненароком выдать себя…
Не желая больше отвечать на его вопросы, Марта начала откровенно зевать и тереть глаза.
— Послушайте, если вы не против, я постараюсь немного поспать. Я очень устала, у меня был трудный день.
— Конечно, конечно! Нам еще ехать часа три, это очень здравая мысль.
Сквозь полуопущенные ресницы Марта видела, что Кевин время от времени бросает на нее оценивающие взгляды. Несмотря на то, что эти взгляды вызывали на ее щеках густой румянец, она как-то ухитрялась дышать ровно и спокойно.
Сумеет ли он обнаружить обман? Выйдет ли из себя, когда это произойдет? Перспектива увидеть, как Кевин Берн придет в ярость, почему-то вызвала у нее нервную дрожь. Это было ощущение, доселе ею никогда не испытанное. Оно напоминало скорее возбуждение, чем опасение или дурное предчувствие. Будет ли он кричать и бегать по комнате? Схватит ли он ее за плечи, когда потребует объяснений? Она представила себе, что почувствует, когда эти сильные мускулистые руки коснутся ее, выдавая его гнев, а хищное лицо приблизится к ее лицу настолько, что она сможет разглядеть даже сеть мелких морщинок вокруг его глаз и услышать, как он скрежещет своими белыми неровными зубами…
Она выбросила все эти мысли из головы и попыталась вспомнить, что же Кит рассказывал ей о своем дяде, но вспоминать-то оказалось особенно нечего. Кит был молчалив по натуре, да к тому же Марта не могла и предполагать, что любая информация о дяде когда-нибудь окажется для нее на вес золота.
Она усвоила только, что род Бернов один из древнейших на острове Мэн, что их огромное состояние сложилось на основе доходов от разведения овец и переработки шерсти на собственной фабрике. Она знала и то, что Кевин обучал племянника верховой езде и рыбной ловле и оказался строгим хозяином, когда Кит был в течение двух лет простым рабочим на его скотоводческой ферме.
К своей досаде, Марта не могла ничего вспомнить о личной жизни Кевина Берна, за исключением смутного подозрения, что у того был когда-то неудачный брак. А может быть, она спутала его с другим дядей Кита, только по матери?
Как бы то ни было, мысль о том, что Кевин мог быть женат, расстроила ее.
Марта, ну и дурочка же ты, подумала она в отчаянии. Он тебе даже не нравится, а свою физическую привлекательность он, по-видимому, беззастенчиво использует, когда ему подвертывается какая-нибудь интересная женщина. Разве Натали не говорила тебе, что у него репутация ловеласа, не пропускающего ни одной юбки? Надеюсь, что ты и в самом деле не настолько глупа, чтобы втюриться в него, не так ли? Думай лучше о своем Роберте!