Я привез ее в больницу. Туда же где лежит моя бессовестная мать.
Целую мою девочку, а сам чуть не реву. Врач осмотрел. Сказал, что сильный ушиб колена. Щека изнутри рассечена. Убью суку!
- Маратик, ты эту тварь не отпускай!
- Да без проблем, братан. Я найду что предъявить!
- Или он сядет, или меня за убийство ловить будешь.
- Да понял я, не дурак. Как Маша?
- Нормально. На сколько это возможно.
Она пришла в себя через пару часов. Я так и сидел прямо на ее кровати. Держа е маленькие пальчики в своей руке. Открывает глаза. Не сразу понимает, где она. Шепчет что-то. Я склоняюсь. Она обнимает меня за шею и начинает плакать. Так горестно, что я сам почти реву.
- Отвези меня домой, Яр. – взгляд умоляющий. Понимаю, что в больнице не место ей сейчас. Соглашаюсь, без возражений.
И уже в лифте она сама нажимает 24 этаж. Она в больничной пижаме. И пахнет от нее лекарствами. Глаза переполнены какой-то неведомой нечеловеческой тоски.
- Что болит, милая моя?
- Хочу тебя, Яр. Так сильно хочу тебя на своем теле, в себе! Прямо сейчас. Пожалуйста.
Разве нужно об этом просить. Столько нежности в моем сердце. Столько неиспользованной любви. На руках вношу мою девочку в квартиру. Ласкаясь и целуясь, проходим в душ. Я сам мою ее тело. Мысленно матерюсь, видя ее синяки и ссадины. Целую каждую ранку. Я хочу ее так сильно, что рвет крышу. Сейчас нельзя вот так.
Уже в спальне она сама садится сверху.
- Не хочу твоей жалости. Хочу страсти. Хочу так же сильно как всегда! Ты мой мужчина. Ты мой любовник. Ты мой Ярослав!
Переворачиваю и вхожу без прелюдий. От чего моя малышка лишь дергается на встречу. Изгибается и стонет.
- Приготовься, Машунь! Пощады не будет. – закидываю ее ножки себе за плечи и вдалбливаюсь со всей мощью на какую способен. Она лишь кричит: даааа!
20. Маша
Так не бывает. Это сон. Майские праздники проходят как, как могли бы быть лишь в мечтах. В поместье моих родителей. Мишка катается верхом на своем отце. Да. Все уже знают обо всем. Мы подали заявление. Яр кричал, что может сделать все быстро. А я хочу как все. Мы еще повоюем! Чтоб никто не расслаблялся.
Он сказал, что я все же могу участвовать в конкурсе. Только объектом будет поместье моих родителей.
Его мать. Моя будущая свекровь. Она тоже здесь. На кресле-каталке. Ей с трудом даются движения. Регина проходит сложнейший период реабилитации. Возвращаться к карьере бизнес-леди она не собирается. Это тоже был повод для скандала. Пока я твердо не поговорила с Ярославом. Теперь это его обязанность! И бизнес вполне можно сократить и организовать так, чтобы выделять массу свободного времени.
Регина все таки долгое время не особо шла на контакт со мной. Пока я сама не явилась к ней в реабилитационный центр. Несколько дней подряд именно я находилась рядом во время процедур.
- Зачем тебе это нужно, девочка? – она уже совсем не похожа на ту яркую и одухотворенную личность, которая мелькала на фото в интернете. Но, если честно, не было в моей душе злорадства или ненависти. Реально. Все мы люди. Все мы иногда вытворяем нечто не подвластное объяснению.
- Я намерена вас на ноги поставить! И снова зажечь в глазах огонь. Можете не верить.
- Почему же. Верю. Ты глупая и наивная.
- Так уж и глупая? Отхватила дорогущую квартирку и жениха богатенького.
- Шутишь это хорошо. Не думала ,что было бы, не вмешайся я в вашу жизнь? – ее слова как пощечина. Мы сидели в парке, возле лечебной части. Над головой щебетали птицы. Где-то пролетел самолет. Пахло травкой и солнечным светом. Я подставила лицо солнышку и улыбнулась.
- Хотите пооткровенничать, Регина? Тогда, вопрос меня мучает уже давно.
- Представляю, что это за вопрос. – она очень умная и понимающая женщина на самом деле. За короткое время организовала врачей так, как было удобно ей. И меня она точно видела насквозь. – почему ты, Амалия? – одного она не могла усвоить, мое имя Маша. Бесит. Но я молча принимаю гвоздик в сердце. – ты же знаешь, что твоя мать начала рисовать генеалогическое древо Уваровых? Конечно, знаешь. Так вот, Уваровы и Горские несколько поколений назад были очень даже близки. У нас одни предки. Я хотела именно тебя. Потому что нравилась твоя мать и отец.