В лесу, стараниями Андрея и мужиков было все обустроено по моим чертежам. Землянки были построены добротно, внутри бревна внакат проконопачены мхом, небольшие печи сложены из красного кирпича и трубы прилажены. Землянки располагались полукругом, а дальше, укрытая высокими, разлапистыми елями была построена печь под навесом и вырыт глубокий погреб.
-Что скажете, барышня? - гордо показывая мне лесное хозяйство, спросил Андрей.
-Все по уму, перезимуем. Молодцы. Все ли успели уехать? Всем места хватило?
Андрей достал листок и принялся перечислять крестьян. Насчитал пятьдесят пять человек, учитывая женщин и детей.
-Слышь, подруга, - ко мне подошел Вася, - этот детский сад нам как корове седло, конечно.
-А то я сама не знаю, - огрызнулась я, - но что прикажешь делать, оставлять их в деревне, чтобы если не французы, так поляки поубивали? Ты чего хотел.
-Вылазку организовать. Возьму Ивана, Степана, Андрея и пошурудим там у французов, без оружия как голый себя чувствую.
-Вася, не думаю, что винтовки с пороховыми зарядами тебе сильно помогут, - вздохнула я.
-А ты меньше думай, дольше проживешь, - заржал парень. - Даешь добро? Ты ж у нас за командира, позывной Акула.
-Будьте предельно осторожны, на рожон не лезьте. Тебя назначаю главным, - скомандовала я.
-А здорово бы было Наполеона грохнуть, что скажешь?
-Не знаю, Василий. Мне тут неоднократно советовали не вмешиваться в ход истории. Мол - необратимые последствия могут возникнуть. Вот например, убьешь ты Наполеона, уйдут французы на этот раз. А что потом? Вдруг на его место придет кто-то еще более наглый и умный? А мы, по извечной русской традиции, расслабимся, выводов не сделаем, армию не укрепим и проиграем.
-Скажешь тоже, - хмыкнул Вася, - русские не проигрывают. Мы можем только временно отступить.
А меня что-то перекосило на "толстовщину".
-Но вдруг из-за нашего вмешательству не родятся Эмиль Золя, Жюль Верн, Пьер де Кубертен, Генрик Сенкевич или Мария Склодовская-Кюри...
- А может тогда и Гитлера, Гиммлера, Геббельса и Муссолини не будет? - прервал меня Василий. - Хорош маяться дурью, давай не заморачиваться подобной фигней до конца войны.
Но я не могла не заморачиваться. Где-то там сражается враг Де Бельмонтр, благородный, честный и исполняющий свой военный долг. Верящий в то, что его император несет освобождение от рабства в дремучую, варварскую страну. Правда, после нашего знакомства Жан изменил свое мнение о русских, но долг всё равно обязывал его выполнять приказы.
А чертов Бонапарт был мастером пропаганды. Он объявил вольную всем крестьянам на занятых им территориях. Но наши крестьяне не дураки, их на мякине не проведешь. Русские не верили "хранцузу", да и на что воля, если земли не дают.
А с противоположной стороны воевал Алексей Ланевский, красавец гусар, жених Татьяны Мещерской, с до боли знакомыми чертами моего первого мужа. Но, вот что интересно, сердце мое по отношению к князю Ланевскому успокоилось. Первое впечатление улеглось и я с четкостью осознала, что больше меня не волнует ни Алексей сам по себе, ни воплощенный в него образ Константина. Чего нельзя сказать о французском майоре...
-Василий, а что мы будем делать с пленными? - возник в моей голове очередной "толстовский" вопрос.
-Какими пленными? Никаких пленных не будет, - жестко сказал старший сержант запаса ВДВ, и увидев в моих глазах готовность возразить, добавил. - Вот что я тебе скажу, Акула, на войне солдат не убивает людей - он уничтожает врагов. Если начать во время боя или при его планировании думать о том, что противник тоже человек и, может быть, даже и неплохой... Противник вытрет твою кровь со своего ножа о твою же форму. Так что пока хоть один вооружённый гад топчет русскую землю - я буду его уничтожать.
Вот вам и боец ореховской бригады.
Глава 18
-Значит так, Вася Дизель, он же Вася Дрын, - я уставилась прямо в серые глаза парня, - слушай мой приказ на все времена. Если человек бросит оружие и поднимет руки ты возьмешь его в плен! А если узнаю, - я оскалилась, - а я узнаю, что ты не выполнил приказ, то вздерну тебя на самой высокой елке.
-Крута, мать, - покачал головой Василий, внимательно рассматривая меня.
А посмотреть было на что. Женщины перешили мне барские белые рейтузы и красную рубаху. И должна сказать без лишней скромности - всё это очень хорошо на мне сидело и очень было к лицу, как здесь говорили. Добавьте к этому забытую князем двухуголку. Я была похожа на атаманшу разбойников.