— Кажется, она тебя услышала, — сказала Джулия.
— Даже не сомневайся. Старая брюзга только что наступила мне на ногу.
София захихикала.
Бенедикт посмотрел на Джулию, и сердце ее странно екнуло. Обычно он разыскивал ее на подобных мероприятиях по двум причинам: чтобы спасти от сверхревнивых поклонников или чтобы она помогла ему сбежать от толпы светских мамаш и их дочерей. Они с удовольствием проводили часок-другой где-нибудь в стороне, обмениваясь наблюдениями о недостатках светского общества и весело смеясь при попытках Джулии сравниться с ним в остроумии.
За долгие годы дружбы ей приходилось видеть самые разные выражения на его лице. Бенедикт редко так серьезно смотрел на нее и никогда с таким странным напряжением. У нее снова сжалось сердце.
Да что это такое?
Вместо того чтобы прижать веер к груди, Джулия постучала им по руке друга.
— Что случилось?
Он открыл рот, чтобы ответить, но София выбрала как раз этот момент, чтобы вмешаться.
— Полагаю, мне придется самой рассказать тебе новость.
Джулия повернулась к сестре и увидела, что лицо Софии внезапно расцвело от возбуждения.
Здесь происходит что-то не то. Джулия вытянула шею.
Там действительно появился Уильям Ладлоу?
— Какую новость? — Бенедикт придвинулся чуть ближе. — В чем дело?
И, словно по команде, по залу пронесся общий вздох всех присутствующих дам.
Опоздавший стоял между гипсовыми колоннами у входа. Волны золотистых волос аккуратно спадали назад, а при виде прекрасного лица сердца едва ли не всех женщин в зале пустились отбивать чечетку. Белоснежный, искусно завязанный галстук создавал резкий контраст с черным костюмом.
Дамы с элегантными прическами склонились друг к другу, снова начались разговоры и хихиканья. София широко заулыбалась, ее веер затрепетал, а румянец стал еще ярче. Бенедикт, стоявший с другой стороны от Джулии, застонал.
На губах новоприбывшего играла легкая улыбка. Он кивал своим знакомым, а его взгляд скользил по залу и почти мгновенно остановился в том углу, где стоялаДжулия. София схватила сестру за руку и так сжала пальцы, что та поняла — завтра тут будут синяки.
— О, — выдохнула София. — Он идет сюда. Как я выгляжу?
Джулия даже не посмотрела на нее. С золотистыми волосами, зачесанными вверх, с прелестным личиком, в бледно-голубом платье, которое подчеркивало фигуру самым выгодным образом, София представляла собой образец красоты, о которой большинство дам высшего общества могли только мечтать. Если бы не скромное происхождение матери и намеки на скандал, связанный с женитьбой их родителей, Софию в ее первый же сезон могли провозгласить Несравненной. Впрочем, она уже успела отвергнуть достаточно брачных предложений, чтобы отец выдрал последние остатки волос.
— Выглядишь безупречно, как всегда.
Неровные края веера Софии трепетали так быстро, что ветерок охлаждал даже кожу Джулии. Бенедикт потянул ее за руку.
— Можно поговорить? Наедине?
Глаза Софии округлились.
— Только не сейчас! Вы не можете оставить меня одну! Что, если я упаду в обморок?
В обморок? Несмотря на прошедшие пять сезонов, София все еще была подвержена своему странному недомоганию.
— Не говори глупо…
— Ладлоу тебя подхватит, — ответил Бенедикт и сомкнул пальцы на запястье Джулии.
— Я в самом деле вынужден настаивать.
— Да что с тобой сегодня? — прошептала Джулия, глядя на друга. — Ты так странно себя ведешь. Не знай я тебя как следует, подумала бы, что ты пьян.
— Поверь, Джулия, лучше бы я был пьян.
Она застыла, услышав свое имя. Они знакомы так давно, что наедине обращались друг к другу по именам самым естественным образом, но так забыться посреди бального зала? Непохоже на Бенедикта.
— О, мистер Ладлоу, — выдохнула София.
Джулия перевела взгляд на остановившегося перед ней мужчину. Его улыбка могла бы ослепить вдовствующую графиню Апперли настолько, что та забыла бы про свой лорнет (иди, наоборот, выхватила бы его, чтобы лучше видеть), но на Джулию она никакого эффекта не произвела.
— Добрый вечер, дамы. Ревелсток, — добавил Ладлоу, кивнув Бенедикту. — Дорогая моя мисс Джулия, должен сказать, сегодня вы совершенно обворожительны.
На секунду Джулия застыла. Наверняка она просто его не расслышала. Но тут он потянулся к ее руке с таким видом, будто имеет на это полное право. С некоторым запозданием Джулия высвободила пальцы из мертвой хватки Софии и позволила ему прикоснуться губами к перчатке.
— Мистер Ладлоу. — Джулия намеренно придала голосу холодность; теперь он вряд ли сочтет ее тон дружелюбным.