— А ты не пригласила.
— Забыла, простите.
— Собачка у тебя прелесть. И породу такую на улицах не часто встретишь. Ши-тцу, верно?
— Да. Мало кто знает.
— Ага. Я такую собаку дарил своей знакомой. Ну что, держи своего зверя.
Опускаю игрушку на пол и беру стул и лампочку.
— Я вам посвечу фонариком.
Мы спускаемся вниз, а я судорожно вспоминаю, когда я в последний раз самостоятельно вкручивал лампочку, да, кажется, это было лет семь назад. Ничего сложного, только вот смотрящая на меня Ира, вовсе не вселяет во мне уверенность. Ладно, встаю на хлипкую табуретку и с полной уверенностью на лице вкручиваю лампочку. Слава Богу, без происшествий, правда ощущение, что подо мной хрустнула та самая табуретка. Но слез благополучно, все, теперь я просто рыцарь в глазах Иры. Ну, надеюсь, что так.
— Спасибо. Если честно, я думала, вы не справитесь. Внешность обманчива.
— А какая у меня внешность? — Смотрю на улыбающуюся Иру с этими распущенными волосами и невероятными глазами, и понимаю, что попал. Вот просто на пустом месте втрескался в нее. Да было бы за что! Ни хрена ж о ней не знаю.
— Вы слишком красивый, вам ли не знать.
— А бывает слишком?
— Да, в народе это называется чрезмерно смазлив.
— Ну и что мне прикажешь делать? Полоснуть себя пару раз по морде ножиком?
— Нет. Шрамы украшают мужчин, куда уж еще больше?
— Действительно. Ну, все, стало быть, я безнадежен?
— Нет, надежда есть всегда.
— Ну, спасибо. Пригласишь меня на кофе?
— Куда вам еще кофе? Мочевой пузырь не лопнет?
— У меня он годами натренированный.
— Ясно. Я бы пригласила, но мне собаку нужно выгулять.
Блин, а ведь мне тоже! Ну, ничего на пеленку помочится.
— А давай вместе прогуляемся, там все-таки темно.
— Ну, если вы не против.
— Я только за. Обожаю гулять под дождем по грязи и с собакой.
— Ага. Я сейчас спущу Жраку.-
Ну, хорошо, что не сраку. Ира берет табуретку и поднимается наверх. Через пару минут спускается с собакой на руках и зонтиком.
— Пойдемте.
На улице, мягко говоря, полная попа. Этот зонт от ветра сносит к чертовой матери. А под ногами не пойми что, то ли дерьмо, то ли грязь. Хорошо хоть не видно.
— И что ты так каждый день гуляешь в такую темень одна?
— Да, осень мерзкая пора, но куда деться. Зато скоро выпадет снег, будет хорошо. Я стараюсь около дома гулять, и когда еще не темно, но сегодня не получилось.
— Обещаю больше не задерживать тебя.
Пару раз поскользнувшись, видать все же на собачьих испражнениях, мы все-таки сворачиваем к дому.
— Ты мне кофе обещала, помнишь?
— Да. Только я сначала собаку помою.
Мы заходим в уже освещенный подъезд и поднимаемся к Ире. Снимаем верхнюю одежду, я со страхом смотрю на свою обувь, вроде без коричневых сюрпризов.
— Здесь можете руки вымыть, а потом проходите на кухню, я быстренько ее помою.
Сделав нужные процедуры, слегка осматриваю обстановку. Квартира, собственно как и дом новая. Судя по количеству дверей двушка. Заходить в комнаты все же не решаюсь, а то точно выпрут. Вообще удивлен, что Ира не прогнала меня. Прохожу на кухню и присаживаюсь на тот же табурет. Кухня небольшая, выполнена в светлых тонах и вполне уютная. Выглядит небогато, но и не бедно, скорее всего, стандартная отделка от застройщика. Очень интересно, откуда у двадцатидвухлетней девчонки собственная квартира.
— Здрасьте, — передо мной стоит сын Иры в пижаме и с плюшевым медведем. Слегка заспанный и с взъерошенными волосами. — Я вас помню, вы мне шоколадки дарили. Вкусные очень, но я их уже съел.
— Привет. Намек понят, принесу тебе еще.
— Классно. А как вас зовут?
— Артем.
— А вы мой папа? — с такой надеждой в голосе спрашивает ребенок, что мне под землю хочется провалиться.
— Нет, Антон, не твой.
— Жалко. Ну ладно. — Мальчик садится на стул и долго на меня смотрит. Я тоже от него не отстаю. Да, на Иру он определенно похож, сам не знаю чем, но похож, глаза, наверное. — А у мамы завтра день рождения, придете?
— Приду, если пригласит. — Хрен она меня пригласит, а я тоже хорош, не удосужился посмотреть дату. Так, двадцать четвертое ноября, кто это у нас, хоть бы не скорпион, Господи, пожалуйста. Ну, спасибо, стрелец, жить можно.
— Тоша, ты почему не спишь? — На кухню входит Ира, а вместе с ней и прыгающая Жрака.
— Пить захотел.
— Попил?
— Да. Спокойной ночи. — Мальчик машет мне медвежьей игрушечной рукой и уходит в комнату. Ира же насыпает собачий корм в миску и ставит чайник.
— Точно кофе или может все-таки чай?
— Нет, мне как обычно.
Ирина достает какой-то пирог с холодильника и разогревает его в микроволновке. Подает две чашки с кофе и нарезает, как оказалось, шарлотку.
— Или вы не едите в такое время?
— Ирочка, я и ночью жру. — Я, как ни странно, действительно налетаю на пирог. — Очень вкусно, ты молодец. Мужу твоему несказанно повезет. Спасибо, за вечерний дожор. Сын, кстати на тебя похож.
— Все так говорят.
— Ну, правда, похож. — И тут подо мной окончательно хряснула та самая табуретка, благо во время успел вскочить — Черт, а я думал, я похудел, а жопу то видать отъел.
Ира изнемогает от смеха, вновь прикрывая ладошкой губы.
— У вас замечательная пятая точка, просто табуретка старинная, давно надо сменить, простите, что так вышло.
— Ну, если тебе смешно и хорошо, я могу еще что-то сломать.
— Ой, нет, не стоит, стульев в этом доме больше нет.
— Тогда с меня новый стул. Ладно, Ир, спасибо за кофе, засиделся я уже.
Ира провожает меня к двери и подает оставшуюся шарлотку.
— Вы же сладкое любите, а я новое испеку.
— Спасибо.
— До понедельника. — Ага, прям сейчас. До завтра, лапочка, только до завтра.
— Пока.
До дома доезжаю бес пробок, почти счастливый и сытый. На пороге квартиры застаю сестру, сидящую на корточках с наушниками в ушах.
— Ты что здесь делаешь? — Наташа тут же снимает наушники.
— В гости к тебе пришла, а тебя нет.
— Ну, ты мать даешь, а позвонить слабо?
— У меня телефон сел.
— Заходи. Что случилось?
— А что, просто так к тебе прийти нельзя? Ты же один.
— Можно.
Проходим в гостиную, нас встречает сонная Пуша. Беру кошку на руки и сажусь на диван, хлопаю по коленям.
— Иди сюда к папочке. Может, расскажешь что-нибудь.
— Артем, мне уже двадцать три и я вешу уже не двадцать килограмм. Ты меня не выдержишь.
— Ой, ну подумаешь сорок пять.
— Прекрати. — Стоит и мнется, но все равно через считанные секунды садится мне на колени. — Тяжело?
— Ужасно тяжело, у меня уже все вены полопались.
— Ну и ладно. Можно у тебя пожить немного?
— А нужно?
— Да.
— Тогда можно.
— Вот смотрите, прекрасный букет сирени с пионами “ Поросенок”, как вам?
— Ну, а чего сразу не свинья? Вы как себе это представляете, я дарю двадцатитрехлетней девушке букет под названием “Поросенок?! Да и сирени здесь мало, одни пионы.
— Ну, хорошо. Вот замечательный букет сирени “Авдотья”. Прекрасная композиция из цветов.
— Девушка, вы что издеваетесь? Где здесь сирень? Это же гвоздика и розы, и по бокам ветка общипанной сирени. Мне нужен букет, где преобладает сирень! И Бога ради, не произносите эти названия. Ваша “Авдотья” видать вместе с “Поросенком” в одном хлеву росла. Мне нужен нежнейший, красивый букет для молодой девушки, где на первом плане будет сирень, понимаете?
— Да. Этот вам точно подойдет. Корзина с сиренью и декоративной зеленью, и всего несколько цветков лизиантуса.
— Вот это хорошо, название не говорите, не расстраивайте меня.
— Оно вам понравится “Не забывай меня”.
— Ну, вот с этого и надо было начинать, беру.
Самое трудное найдено, вот уж ни за что бы, ни подумал, что на поиски сирени я потрачу столько времени. Осталось совсем немного. Купить малому игрушечную железную дорогу, а Ире шарфик. Не знаю, кой хрен меня дернул именно на эту покупку. Но другого ничего не придумал. Украшения она все равно не примет, а что еще дарить девушкам кроме цветов, я не знаю. Заехал в элитный бутик и присмотрел шелковый шарфик сиреневого цвета. Любишь сирень, Ириша, будешь и на шее носить. Упаковали покупку в красивую коробочку, обмотанную подарочным бантом. Я сейчас от слащавости, сам растрогаюсь. Но девушкам, надо делать приятно.