В 1964 г. с согласия английского правительства был осуществлен обмен Молодого на агента английской разведки Гревилла Винна, арестованного в Москве. После возвращения в Москву Молодый работал в центральном аппарате ПГУ.
Награжден орденами Красного Знамени и Трудового Красного Знамени, нагрудным знаком «Почетный сотрудник госбезопасности», орденами Отечественной войны 1-й и 2-й степени, Красной Звезды, многими медалями.
Скоропостижно скончался от инсульта. Похоронен на Донском кладбище в Москве.
Молодый приехал в Лондон в марте 1955 года с паспортом на имя гражданина Канады Гордона Лонсдейла. Что же касается Норвуд, то первый раз она встретилась с Молодым 23 декабря 1958 года и, как обычно, передала ему пакет документов из сейфов БАИЦМ. Однако уже спустя два месяца Холу вновь передали под контроль лондонской легальной резидентуры. Благодаря этому обстоятельству Норвуд избежала провала, когда 7 января 1961 года Молодый был арестован сотрудниками МИ-5.
В 1962 году Норвуд получила от ПГУ КГБ пожизненную пенсию в размере 20 фунтов стерлингов в месяц. Но, как уже говорилось, она работала не ради денег, а из идейных соображений. Поэтому в 1972 году, после выхода на пенсию, она отказалась получать деньги, заявив, что у нее достаточно средств и она не нуждается в пенсии. Когда после подписания в 1975 году Хельсинкского соглашения между Востоком и Западом наступил период «разрядки», Норвуд дважды посетила СССР в качестве туриста. В 1979 году, во время второй поездки, ей вручили орден Красного Знамени, которым она была награждена еще в 1958 году.
Прекратив в 1972 году отношения с советской разведкой, Норвуд продолжала оставаться убежденной коммунисткой. Живя одна после смерти мужа в 1986 году, она по-прежнему активно участвовала в левом движении, а также каждую субботу покупала три десятка экземпляров коммунистической газеты «Морнинг стар» и раздавала знакомым. Все соседи считали ее милой пожилой леди, имеющий небольшой коммунистический «пунктик». Но в субботу 11 сентября 1999 года эта идиллия рухнула. В этот день лондонская «Тайме» вышла с огромной фотографией Норвуд на первой полосе и статьей, в которой говорилось о ее работе на.советскую разведку. А узнали журналисты об этом из только что опубликованной книги «Архив Митрохина: КГБ в Европе и на Западе», авторами которой были профессор Кембриджского университета Кристофер Эндрю и бывший сотрудник ПГУ КГБ Василий Митрохин, о котором необходимо рассказать более подробно.
Родившийся в 1932 году Василий Никитович Митрохин работал в ПГУ КГБ на скромной должности — начальником архивного отдела, который возглавил в 80-х годах. Однако еще в 1972 году, воспользовавшись тем, что разведка переезжала в новое здание в Ясеневе, он решил обеспечить себе старость и начал скрупулезно копировать все документы, к которым у него был допуск. В течение более чем 10 лет он выбирал наиболее интересные дела и переписывал их мелким почерком и выносил из управления. Дома он перепечатывал свои записи на пишущей машинке, помещал в пакеты из-под молока и закапывал на дачном участке в алюминиевом контейнере. Созданный таким образом «архив» охватывал операции советской внешней разведки в период с 1930 по 1984 год и насчитывал 25 тыс. страниц текста. В 1985 году товарищи проводили полковника Митрохина на пенсию, после чего он затаился на целых семь лет.
В 1991 году Советский Союз приказал долго жить, а на следующий год Митрохин решил податься на Запад. Этот свой шаг он позднее объяснил чисто идейными соображениями — давней и застарелой ненавистью к советскому режиму, а также желанием открыть миру глаза на его преступления. В августе 1992 года Митрохин сел на поезд и отправился в столицу ставшей независимой Латвии. Оказавшись в Риге, он сразу же направился в посольство США, где показал небольшую часть своего архива сотрудникам ЦРУ. Но американцам в то время досаждали многочисленные желающие уехать в США, да еще не с пустыми руками. Поэтому, переговорив с Митрохиным и бегло просмотрев его бумаги, они посчитали его техническим работником и просто «архивной крысой». Кроме того, бумаги Митрохина представляли собой не подлинные документы, а сомнительные с точки зрения американцев копии и поэтому вполне могли быть сфальсифицированы. В результате они дали Митрохину от ворот поворот, по поводу чего не раз потом кусали себе локти.