увидеть голую грудь Джетта, то следующим мой выбор падает на Райана. Какой мужчина!
– Э-э, «Дрянные девчонки».
– Погоди, ты выбираешь «Дрянных девчонок»? Они тебе правда настолько понравились?
Он молча пожимает плечами, берет свои шорты с майкой и по дороге в ванную отвечает:
– А что? Тина Фей – гений.
Да, Джетт – идеальный парень. Обзавидуйтесь.
Час спустя мы сидим на диване, наполовину прислонившись друг к другу: я в пижаме с
беконом, Джетт в майке и шортах. Он пытается щекотать мне пятки, а я угрожаю дать ему в
глаз. Ну как тут сохранишь тишину? Бедная Хейзл. Надеюсь, она настолько напилась, что уже
давно вырубилась.
– Ну правда, прекрати, – прошу я, когда он снова тянется к моим пяткам.
– А твои буфера могут сказать, когда пойдет дождь? – спрашивает Джетт, намекая на фильм,
пока я отодвигаюсь, чтобы убрать ноги подальше от него.
Опускаю взгляд на грудь. Она, конечно, шикарна, но не до такой степени.
– Не-а. И спортивного канала у меня там тоже нет.
– Какая трагедия.
– Это крест, который мне приходится нести.
Джетт начинает играть моими волосами, накручивая их на пальцы. Ощущения очень-очень
приятные, и я понимаю, что это самый близкий физический контакт, который у меня был с
другим человеком за много лет. Мои родители никогда особо не любили обниматься, а брат
скорее стукнул бы меня, чем прижал к груди. Хейзл пообниматься не прочь, но с Джеттом все
совсем по-другому.
Закрываю глаза, и он начинает массировать мою голову.
– У меня же не будет из-за этого неприятностей? – тихо спрашивает он.
– Только если остановишься.
К черту правила. Хотя бы на пару минут. Я наслаждаюсь моментом.
В конце концов снова засыпаю, пока Джетт массирует мне голову, и он опять относит меня в
постель. Но на этот раз ложится рядом и притягивает меня к себе на грудь. Теперь по ночам мы
спим в обнимку, потому что так или иначе каждый раз все заканчивается тем, что к утру мы
оказываемся тесно прижатыми друг к другу с переплетенными руками и ногами.
63
На этот раз, проснувшись утром (или, если уж говорить начистоту, то скорее днем), я
обнаруживаю, что мне в живот кое-что упирается, а когда до меня доходит, что именно, я чуть
не отталкиваю Джетта. Бедный парень. Он же не виноват. Но Джетт меня обнимает, и найти
выход из этой ситуации будет сложнее, чем разрядить бомбу. Главное – двигаться достаточно
медленно и осторожно, чтобы его не разбудить.
Для начала вытаскиваю руку из-под его руки, а потом начинаю медленно убирать ноги. Если
у меня получится перекатиться на спину, то все будет хорошо. Наверное.
Но чуть только я отодвигаюсь от Джетта буквально на миллиметр, его глаза тут же
открываются и встречаются с моими.
Ну здравствуй, самый неловкий момент в моей жизни.
– Доброе утро, – говорю я, моргая, будто только что проснулась.
Потягиваюсь и зеваю. Джетт стискивает зубы, и я понимаю, что он размышляет, в курсе ли я
о его маленьком друге.
– Доброе утро, принцесса, – осторожно отвечает он.
Улыбаюсь ему, надеясь, что улыбка вышла естественной.
– Умираю от голода. Будешь завтракать?
Никогда не бываю такой жизнерадостной после сна, но надеюсь, его это не насторожит.
Поднимаюсь, стараясь не стягивать одеяло слишком низко, и тут же опрометью бросаюсь в
кухню.
Из спальни Хейзл не доносится ни звука. Она, наверное, продрыхнет как минимум еще пару
часов.
Начинаю заниматься завтраком, и через несколько минут ко мне присоединяется Джетт. Я
даже глаз на него не могу поднять, пока он идет к кофеварке и включает ее.
– Ненавижу гулять допоздна, потом весь день насмарку. У меня не меньше двух суток
уходит, чтобы прийти в себя после ночных гулянок. Клянусь, чувствую себя какой-то
старушенцией. Как бы я хотела, чтобы мне не нужен был сон, – тараторю я, одновременно
взбивая тесто для вафель.
Одним из любимых рождественских подарков от Хейзл в прошлом году для меня стала
вафельница, которая делает вафли в виде пингвинов. Теперь я использую ее при любой
возможности.
А поскольку обычные вафли мне не очень нравятся, я готовлю вафли с
карамелизированными яблоками. Джетт их еще не пробовал, а мне вроде как хочется
приготовить для него что-нибудь вкусненькое, чтобы компенсировать тот факт, что он не смог
сегодня утром контролировать свой пенис.