– Ты по-прежнему не хочешь об этом говорить? – спрашивает Хейзл.
– Не-а.
Она пожимает плечами и поворачивается к телевизору.
Хейзл рано уходит спать, чему я очень рада. Я остаюсь в гостиной, бездумно переключаю каналы и жду Джетта. Каждые пару минут проверяю телефон, ожидая сообщение. Наверное, я могла бы написать ему первой, но мне страшно.
Мне страшно, что он использует стоп-слово. Ни за что не поверю, что для Джетта все это того стоит. С таким же успехом он может покончить со всем прямо сейчас.
Наконец около одиннадцати приходит сообщение.
« На горизонте все чисто? »
Подкрадываюсь к комнате Хейзл и прикладываю ухо к двери. До меня доносится ее тихое глубокое дыхание, но я слушаю пару минут, просто чтобы убедиться наверняка. Ага, она в отключке.
« Приходи » .
Иду на кухню и завариваю два чая, один – в кружке-медведе для него. А еще переодеваюсь в мятно-зеленый комплект, правда сверху надеваю халат, который купила в том же магазине, чтобы не ходить по кухне разряженной в кружева. Это было бы немного странно. И холодно.
« Я тут » .
Торопливо иду к двери и очень медленно ее открываю. Сердце колотится как ненормальное при виде Джетта в толстовке и шортах.
– Привет, – шепчу я, прислонившись к двери.
– Привет, – отвечает он, засунув руки в карман толстовки. – Можно мне войти? Тут вроде как холодно.
– О, да.
Отступаю, чтобы дать ему пройти, и как можно тише закрываю за ним дверь.
– По-моему, Хейзл спит, но, наверное, нам лучше пойти в мою комнату.
Хватаю чашки с чаем и на цыпочках иду к себе. Вход в спальню Хейзл из гостиной, а в мою – из кухни, так что они достаточно далеко друг от друга, чтобы Хейз нас не услышала. Слава богу.
Закрываю дверь, и Джетт садится на кровать. Протягиваю ему кружку-медведя и сажусь рядом, подтянув колени к подбородку и примостив на них свою чашку.
Джетт начинает первым.
– Хреново это все, Шен.
– Абсолютно. Что было после моего ухода?
Он отхлебывает чаю, прежде чем ответить.
– Хави хотел, чтобы я отправился за тобой, и мне пришлось делать вид, что я не хочу. Потом он назвал меня козлом, ушел и так не вернулся. А потом я приехал сюда. Я очень-очень сожалею о том, что тебе сказал. Знаю, что это неправда, но все равно сожалею.
Толкаю своим плечом его.
– Все в порядке. Я же в курсе, что ты это не всерьез, и я не настолько обидчива.
Господи, ну я и врушка.
– Хорошо. Так мы можем уже помириться? Медведю в самом деле хочется это узнать.
Джетт приподнимает кружку, и я смеюсь.
– Да, конечно. Да, мы помирились.
Ставлю чашку на комод и забираю у него медведя.
– Здорово, – говорит Джетт и привлекает меня к себе для нежного поцелуя.
Ну, по крайней мере, вначале он предполагался нежным. Но потом я открываю рот, и каким-то образом в поцелуе начинают участвовать наши языки, и прежде чем я успеваю что-либо осознать, халат спадает с моих плеч, губы распухают и пульсируют, а мои голова и рот полны Джеттом.
Он отрывается от меня и отодвигается, чтобы рассмотреть мой наряд. Теперь он сидит на краю кровати, а я стою у него между ног.
– Что это на тебе?
До этого дня все мои пижамы были достаточно целомудренными. Сейчас он видит больше моего оголенного тела, чем когда-либо.
– Это я сегодня купила. Тебе… тебе нравится?
Руки Джетта опускаются с моих плеч, едва касаясь кожи. Они движутся вниз по бокам, скользя прямо по кружевам, а потом перемещаются мне на живот.
– Да, – отвечает Джетт, сглотнув и не отводя от меня глаз. – Да, нравится.
Его ладони большие и теплые, и они заставляют пульсировать все мое тело. И судя по его шортам, я не единственная здесь взволнована.
– Джетт… – начинаю я, но он меня перебивает.
– Проницательный, – шепчет он.
Глава 16
Джетт убирает руки, встает и пытается меня обойти. Хватаю его за руку, желая остановить, но он смотрит на меня с такой болью во взгляде, что я его отпускаю.
Бросив на меня еще один, последний взгляд, он закрывает дверь моей спальни, и я слышу, как открывается и захлопывается входная дверь.
У меня подкашиваются ноги. К счастью, сзади оказывается кровать, иначе я рухнула бы на пол.
О. Боже.
На мгновение я подумала, что мы… А потом он…
Закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Напугав меня до смерти, рядом вдруг вибрирует телефон.
«Мне жаль».
Два слова. Которые ничегошеньки не объясняют. Ни того, что между нами произошло, ни того, почему он ушел. Ни того, зачем он использовал стоп-слово.
Так что в ответ шлю ему короткий вопрос.
«Почему?»
Кладу телефон на кровать и жду.
Жду двадцать минут. Чай уже давно остыл, и кружка-медведь сердито зыркает на меня, так что я разворачиваю ее другой стороной, чтобы медведь перестал меня осуждать.
Жду еще полчаса и понимаю, что он не собирается мне отвечать. Так что выключаю свет и ложусь спать.
В холоде и одиночестве.
– Просыпайся!
Прямо мне в лицо врезается что-то мягкое, и я открываю глаза.
– Ты еще не проснулась? – орет Хейзл.
Господи Боже!
– Теперь проснулась, – стону я.
Почти всю ночь я металась и крутилась в кровати, пытаясь дотянуться до чего-то непонятного, но так и не сумев это найти. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что к чему.
– Подъем! Мы теряем время.
Что за фигню она несет? Сегодня воскресенье. В воскресенье мы никуда не торопимся.
– Ненормальная, – бурчу я, пытаясь натянуть на голову одеяло, но Хейзл сдергивает его с меня, прыгает на кровать и вплотную приближает свое лицо к моему.
– Мы собираемся заставить тебя забыть о проблемах с парнем, и начнем прямо сейчас. Вставай же!
Прислушавшись, понимаю, что за дверью есть кто-то еще. Серьезно, что, черт побери, происходит?
– Она уже встала? – доносится через дверь крик Кэсс.
– Почти, – орет в ответ Хейзл.
Поверить не могу.
– Давай же, проснись и пой. Ну, по крайней мере, проснись. Петь не обязательно. Можешь вообще не петь, если не хочешь, просто ВСТАВАЙ.
Она снова шмякает меня подушкой по лицу, и моему терпению приходит конец. Выхватываю у нее подушку и наношу ответный удар.
– Вот это моя девочка! – восклицает Хейз, вытягивая меня за руку из постели.
На мне все тот же кружевной комплект. Опустив на него глаза, я невольно вспоминаю прошлую ночь, а я не хочу ее вспоминать. Хейзл сует мне халат, и я надеваю его, постаравшись прикрыть все кружева. Потом она тащит меня в кухню, и неприятные открытия продолжаются. В одну руку мне всучивают пенопластовый стаканчик с кофе, в другую – пончик.
Вся банда в сборе, и все такие бодрые, что аж зубы сводит, но на лицах у всех написано беспокойство. Господи, ощущение, будто кто-то умер.
– Не тормози, – приказывает Хейзл, хлопая в ладоши прямо у меня над ухом.
УБИЛА БЫ! Но вместо этого прихлебываю кофе и чавкаю пончиком.
Либо они хором решили собраться и развеселить меня, кто как может, либо Хейзл им позвонила и тайно все это спланировала. Когда она успела – понятия не имею. Может, прошлой ночью, пока я думала, что она спит, Хейз строчила SMS?
Заканчиваю завтрак под бдительными взорами подруг. Меня не покидает легкое ощущение, словно я в зоопарке. Мне просто хочется, чтобы они вели себя как обычно, но, похоже, я слишком многого прошу.
– Ладно, скажите уже кто-нибудь что-нибудь, или я отправляюсь обратно в кровать, – говорю я, резко поставив чашку на стойку.