Даже одетые в гражданскую одежду, с длинными волосами и усами, мы все равно выдавали себя. Например, идя вместе по тротуару, солдаты, как правило, стараются идти в ногу, как нас научили еще во времена начальной военной подготовки. Мы также используем военный жаргон, например, говорим: «Вас понял» вместо «Я понял»; «встречаемся в 17:00» вместо «встречаемся в пять часов», — или используем фонетический алфавит или аббревиатуры, которые для военнослужащих являются практически вторым языком.
Кандидаты практиковались везде, где бы не находились. На базе, если нас спрашивали, что мы тут делаем, разгуливая в гражданской одежде, можно было ответить, что являемся гражданскими подрядчиками Министерства обороны или приехали починить водопровод. Отчасти это было связано с секретностью, в рамках которой работало Подразделение, в том числе и в окружении других военнослужащих, но также и с тем, чтобы потренироваться выдавать себя не за тех, кем мы были на самом деле.
Когда мы передвигались вместе, будучи группой чрезвычайно уверенных в себе и физически крепких молодых людей, нас часто спрашивали, особенно женщины, не спортсмены ли мы. Мы очень весело проводили время, выдавая себя за иностранную спортивную команду или даже за мужскую танцевально-эстрадную группу.
Наименее популярным аспектом КБПО было обучение тому, как вести себя в плену у врага. Сюда входили избиения, допросы, которые могли продолжаться часами, изо дня в день, и даже пытки — например, нас заставляли сидеть на корточках в коробке площадью четыре квадратных фута на протяжении двух дней, лишая сна. Занятия также включали уроки о том, как сбежать, используя такие способы, как взлом замков и запуск автомобилей без ключей.
Несмотря на такие мучения и стресс от необходимости быть идеальным во всем, что я делал, я любил каждую минуту, проводимую на курсе боевой подготовки. Несмотря на то, что большинство вечеров, когда я не находился на полевой практике, я возвращался домой к Дебби, я не мог дождаться следующего дня, чтобы вернуться на базу. Я наслаждался не только военной подготовкой, физическими и умственными нагрузками, но и товариществом, когда вместе с другими новичками становился элитным воином. Мне даже дали новое прозвище — «Ползущий в ночи», по одноименной песне хэви-метал группы Judas Priest[11].
Остерегайся зверя в черном,
Ползущий в ночи.
Ты знаешь, что он вернется,
Ползущий в ночи.
Новобранцы на КБПО были физически крепкими парнями в самом расцвете сил, с общим менталитетом, которых объединял жестокий процесс отбора. Мы все были открыто патриотичны и придерживались принципа «Америка превыше всего», и я не мог не гордиться тем, что являлся одним из них.
Я закончил курс КБПО в сентябре 1991 года. Как и в случае с отборочным процессом, оттуда вышел не каждый кандидат. Некоторые просто не были достаточно хороши на стрельбище или в ближнем бою, не справляясь с заданиями, например, слишком часто «стреляли по заложникам». Недостаточные навыки угрожали безопасности их товарищей, заложников и успеху операции. Другие просто не выдерживали напряжения и уходили добровольно.
Однако за то, что он не справился с заданием, никого не критиковали. Всех отправляли обратно в свои подразделения, высоко оценив их способности. Просто они не были достаточно хороши для Подразделения.
Кандидаты, успешно прошедшие курс боевой подготовки операторов, предстали перед комиссией, которая должна была распределить их по эскадронам. Меня распределили в эскадрон «C», группу C-2-G. Я гордился собой и думал, что стал воином элитного подразделения, представляя, с каким энтузиазмом меня примут, когда я доложусь своему новому командиру группы.
Однако, когда меня представили моему командиру, я был несколько ошарашен. Он был занят подготовкой к очередной операции, однако нашел время для быстрого рукопожатия.
— Отлично, — сказал он. — Тебе предстоит еще многому научиться.
И убыл. Вот такое было мое приветствие в Подразделении.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Февраль 1993 г.
Богота, Колумбия
Возле одного из номеров отеля в колумбийской Боготе на страже стоял одетый в костюм здоровяк с бычьей шеей и смуглым лицом. Он хмуро смотрел на трех явно выпивших молодых гринго, которые, пошатываясь, приближались к нему. Тому, кто шел посередине, поддерживаемый двумя другими, было явно плохо до тошноты — пока троица тащилась по коридору отеля, он стонал и вытирал рот полотенцем.