– Что ж вы сами их не привлекали, там, на месте? – попробовал вставить.
– А мы, в отличие от гуманиста Сталина, судебных процессов не устраивали против бандеровцев, давая каждому по «чирику»20без права переписки. Мы, если таких и захватывали, то расстреливали на месте. Шлюшек в «белых колготках»21, с характерными следами от приклада на плечах, просто связывали, а затем сбрасывали с высоты из вертолетных люков.
– Мы по этому поводу никаких официальных претензий не предъявляли. Так на что же ты жалуешься? Это война, – опять вставил украинец.
– И не думал даже жаловаться. Да. Это была война. Причем война с вашей стороны не объявленная. Это я к тому, что ты тут нас татями в ночи назвал, – поставил на место своего собеседника Рудов.
Афанасьев с Елизаровым с восхищением, затаив на всякий случай дыхание, наблюдали за перепалкой бывших земляков.
– В 2008-м во время Пятидневной22войны, не украинские ли расчеты ПВО сидели за пультами пусковых установок «Буков»? И это уже не пресловутые «добровольцы», а вполне кадровый состав украинской армии. А потом мы собирали по всем местам боестолкновений шевроны украинской армии – на случай попадания в наш плен, спешно сорванные впопыхах вашими зенитчиками и танковыми инструкторами. Это я тебе о предательстве разъяснил позицию. Да чего уж там говорить, если даже ваш бывший президент и бывший член ЦК КПСС проболтался о том, как состоял в рядах ОУН-УПА23и всячески вредил советской власти. Одним словом, перефразирую «каков приход – таков и поп». Какой народ – такие и герои. Вот такой, понимаешь, коленкор получается.
– Как ты и просил, я внимательно и терпеливо выслушал слова твоей замшелой пропаганды, которая уже у всего мирового сообщества навязла на зубах. Это все, что ты хотел мне сказать? – скучным голосом вопросил министр и генерала.
– Я хотел сказать, что провокация затеянная вами…, – начал было Рудов, но собеседник на этот раз грубо оборвал его.
– Ша-а! Остановись, Рудов. Я запрещаю использовать этот термин в отношении вооруженных сил моей родины.
– А как, по-твоему, я должен трактовать ваши игрища с химоружием?! – возмутился, в свою очередь, Сергей Иванович.
– Мы ведем священную войну с интервентами за нашу свободу и независимость, – назидательно, как школьнику проговорил Таран своему коллеге по цеху. – Это над моей родиной летают снаряды и рвутся мины, а не над твоей. А судя по тому, как ты усиленно педалируешь эту тему, у меня складывается впечатление, что эта возня с химией – ваших рук дело, чтобы впоследствии обвинить нас в преступном использовании не конвенциональных методов ведения боевых действий. Недаром же говорится, что кто громче всех кричит: «Держи вора!», тот сам этим вором и является.
– Да ты в своем ли уме?! – не на шутку взбеленился Рудов.
– В своем. Не сомневайся. И если россияне, потеряв всякий стыд, все же осмелится на проведение этой акции устрашения, то пусть учтут, что весь цивилизованный мир будет с нами, а вы, как в случае со Скрипалями, одними санкциями, на этот раз не отделаетесь. В один ряд с нами встанет всё НАТО. А вас, в конечном итоге, будет ждать суровый приговор Международного Уголовного Суда. И Россия еще д-о-о-лго будет расплачиваться перед международным сообществом, по предъявленным ей счетам, – уже откровенно злорадствовал «щирый».
– Какая же ты, все-таки, мразь, Андрей?! – не удержался от грубого слова Рудов.
– Я попросил бы без оскорблений, пан генерал! И не намерен впредь их выслушивать! – с тонким, несвойственным его телесной комплекции, провизгом от истерики в голосе, проорал тот в ответ на меткую характеристику русского.
– Нет, уж! Дудки! Разговора не получилось! Тогда слушай ультиматум! – при этом Рудов вопросительно оглянулся на застывшего в ярости Афанасьева. Тот, встретившись взглядом со своим другом, энергично закивал, заранее соглашаясь с тем, что сейчас произнесет в трубку Начальник Главного Оперативного Управления.
21
Наемниц, занимающихся снайперской стрельбой, в обиходе, часто называют «белыми колготками».
23
Украи́нская повстанческая а́рмия, сокращённо УПА – подпольная украинская военная организация времён Второй мировой войны, вооружённое ответвление Организации украинских националистов, деятельность которой запрещена на территории РФ.