— В город вернулся Фрэнк Гиббс.
— Что?
— Шутишь?
— Гиббс не вернется сюда никогда!
— Но он здесь, — сказал Затычка.
— Где?
— Идет по Мэйн-стрит.
— Идет?
Трое товарищей распутали ноги с подножек, бросились к двери и выглянули на улицу. Потом медленно возвратились к стойке.
— Еще пива.
— Сделай два.
— Лучше ущипни меня. Подумать только, Фрэнк Гиббс!
Из туалета вышел Вилли День:
— Ты сказал, Фрэнк здесь?
— Я проехал мимо него, — сказал Затычка.
— Что ж не предложил подвезти?
Затычка почесал затылок:
— Как-то не сообразил. Нельзя ж вот так взять и подвезти Фрэнка Гиббса. Мне что — нужно было остановиться и крикнуть: «Запрыгивай, Фрэнк», будто он один из нас? Он не шел бы пешком, если бы не хотел.
— Ты испугался, — сказал бармен, щурясь на посетителей.
— И вовсе нет!
— Ясно дело, испугался… такой большой, сильный мальчик!
— Ну тебя-то я не боюсь, — буркнул Затычка, скрещивая на груди мускулистые, в пятнах татуировок руки. — Большая дряблая фрикаделька.
— Не обижайся. — Бармен оглядел всю компанию. — Значит, наша местная знаменитость вернулась.
— Думаешь, покажет нам свои медали? — спросил Метис Джим.
— Фрэнк никогда не хвастался, — заметил Вилли День. Он напоминал бойцового петуха: седые волосы топорщатся, глаза красные.
— Ага, как же, — фыркнул Метис. — Он и его волшебные мозги.
— Нельзя винить человека за то, что он умный, — возразил День.
— Думаю, мы бы выиграли войну и без него.
— Откуда такая уверенность? Или просто что-то имеешь против него?
— Не люблю уродов, — проворчал Метис. — Будь на то моя воля, выгнал бы его из города пинком под зад.
— Что ж не попробуешь? — спросил День. — Ты же вдвое больше его, Джим. Иди и рискни.
— С таким справишься, как же. В честном бою я бы надрал ему задницу. А могу накостылять тебе в любое удобное время.
— Скажи, Томми, — вмешался бармен. — Во что Гиббс был одет?
— В костюм, — наморщив лоб, ответил Затычка.
— Была у него шляпа на голове?
— Не думаю. А что?
— Да я тут подумал, что он может носить космошлем Бака Роджерса, — предположил Джо.
Все покатились со смеху, не считая Вилли.
— Не нравится мне это, — сказал Стэн Дилижанс. — Всякий раз, когда Гиббс здесь, у кого-нибудь неприятности. Надо вежливо попросить его, пусть покинет город. Можно собрать делегацию…
— Ты забыл кое-что, — с хитрой улыбкой прервал его Шустрила Эдди.
— Что именно?
— Фрэнк Гиббс может сделать нас богатыми. Вы же знаете? Или нет? — Он выждал, пока все кивнут. — Томми, сгоняй за «Нью-Йорк таймс». Покажу вам, что я имею в виду.
Гиббс увидел, что город почти не изменился. В баре Джо все тот же полумрак, окна по-прежнему зашторены. На стене скобяного магазина Эдди старый след от пулеметной очереди — еще с тех времен, когда русский самолет, отклонившись на несколько километров от цели, поливал все вокруг огнем, пока его не сбил Матадор. Над обувным магазином Стэна Дилижанса новая вывеска, и кто-то открыл химчистку. Но гостиница миссис Ганц никуда не делась, и в табачной лавке миссис Тэйлор все так же висели плакаты с расписанием матчей футбольных команд колледжей.
Он зашел в табачную лавку. Миссис Тэйлор сидела за прилавком и читала детективный журнал. Прищурившись сквозь бифокальные очки, она воскликнула:
— Боже мой! Фрэнк Гиббс!
— Да, мэм. Можно мне две пачки «Лаки Страйк»?
Миссис Тэйлор продолжала рассматривать его:
— Ты вернулся насовсем, Фрэнк?
— Да, мэм. Думаю, я останусь.
— Ох, Фрэнк, мы так гордились тобой, большинство из нас. Мы читали все, что о тебе писали газеты. Подумать только, парень из нашего городка стал знаменитостью!
— Ну теперь все в прошлом, — сказал Гиббс. — Я не хочу говорить об этом.
— И я не виню тебя. Должно быть, тебе пришлось несладко. Но я всегда говорила, что ты необычный ребенок. Помнишь, я заступалась за тебя после смерти твоих родителей?
Гиббс едва улыбнулся:
— Да, конечно, миссис Тэйлор. Как дела у Дэнни?
— Дэнни погиб. В том большом сражении за Порт-Артур. Он ведь был рядовым солдатом.
— Мне очень жаль.
— Он погиб в настоящем сражении с настоящим оружием в руках. Генералы не старались защищать Дэнни.
— Можно мне сигареты?
Миссис Тэйлор вынула две пачки и рассеянно держала в руках.
— Ну, я думаю, каждый сделал все что мог. Я всегда заступалась за тебя, Фрэнк, ты должен помнить. Я не позволяла никому называть тебя уродом в моем присутствии. И не арестовали тебя в тот раз потому, что я встала за тебя горой. Ну и задал же ты тогда им перцу…