— Когда вы придете к окончательному заключению? — спросил госсекретарь Талбот.
— Все зависит от того, что вы имеете в виду под словом «окончательный». К концу будущей недели в нашем распоряжении будут предварительные выводы. Чтобы прийти к окончательному заключению, нам потребуется время. Я сделал попытку проверить полученные нами сведения через британских коллег, но им про это ничего не известно.
— Где могут оказаться эти боеголовки? — спросила Лиз Эллиот.
— Россия — огромная страна, — покачал головой Райан.
— А наш мир — еще больше, — заметил Банкер. — Какова ваша наихудшая оценка?
— Мы еще даже не принялись за эту работу, — ответил Джек. — Когда речь идет об исчезнувшем ядерном оружии, наихудшая оценка может оказаться очень плохой.
— Есть ли основания полагать, что угроза направлена против нас? — спросил Фаулер.
— Нет, господин президент. Советские военные — вполне разумные люди, а это стало бы действиями безумцев.
— Ваша вера в разум людей, одетых в военную форму, трогательна, — послышался голос Лиз Эллиот. — Вы действительно считаете их военных разумнее наших?
— Когда мы обращаемся к ним с просьбами, они выполняют их, — резко бросил министр обороны Банкер. — Жаль, что вы так презрительно относитесь к военным, доктор Эллиот.
— Эту дискуссию мы перенесем на другой день, — заметил Фаулер. — Какая им польза от угрозы нам?
— Никакой, господин президент, — ответил Райан.
— Я согласен, — подал голос Брент Талбот.
— Я чувствовал бы себя в большей безопасности, если бы их баллистические ракеты «СС-18» были демонтированы, — выразил свою точку зрения Деннис Банкер, — но Райан прав.
— Мне потребуется оценка вероятности этого, — сказала Эллиот, — и как можно быстрее.
— Мы немедленно возьмемся за это, — пообещал Райан.
— Как идет подготовка к мексиканской операции?
— Господин президент, подготовка закончена, и оперативники отправлены.
— Что это за операция? — удивился государственный секретарь.
— Думаю, Брент, тебе следует узнать все подробности. Райан, сообщите все, что нам нужно знать об операции и ее задачах.
В течение нескольких минут Джек рассказал об истории дела и концепции предстоящей операции.
— Не могу поверить, что они пойдут на такой шаг, — это неслыханно, — покачал головой Талбот.
— Так вот почему ты отказываешься присутствовать на матче? — улыбнулся Банкер. — А вот я, Брент, верю этому. Насколько быстро можно получить расшифрованные записи разговоров на борту самолета?
— Если исходить из предполагаемого времени прибытия в Вашингтон и времени на обработку материалов… скажем, в десять вечера.
— Тогда ты все-таки успеваешь на матч, Боб, — сказал Банкер. Впервые в жизни Райан слышал, как к президенту обращались таким образом.
Фаулер покачал головой.
— Нет, я получу материалы в Кэмп-Дэвиде. Мне нужно хорошенько отдохнуть перед этой встречей. К тому же снегопад, только что охвативший Денвер, может продолжиться и в воскресенье. Тогда будет нелегко вернуться обратно в город, да и Секретная служба битых два часа объясняла, насколько сложно для меня присутствовать на футбольном матче, — имеется в виду, конечно, насколько это трудно для них самих.
— А ведь это будет такая интересная игра, — заметил Талбот.
— Как распределяются ставки? — поинтересовался Фаулер.
Господи! — мысленно воскликнул Райан.
— «Викинги» победят с разрывом в три очка, — ответил Банкер. — И я готов принять все ставки, которые вы сделаете.
— Мы решили лететь вместе, — сказал Талбот. — Мое единственное условие, чтобы за штурвалом не сидел Деннис.
— Ну вот, бросаете меня в холмах Мэриленда. Ничего не поделаешь, кому-то нужно заниматься государственными делами, — улыбнулся Фаулер. Улыбка у него была какой-то странной, заметил Райан. — Ну, вернемся к делу. Значит, Райан, по-вашему, опасность нам не угрожает?
— Позвольте мне вернуться немного назад, сэр. Во-первых, я должен подчеркнуть, что сообщение Спинакера никак не подтверждено.
— Вы сказали, что ЦРУ считает его достоверным.
— По общему мнению, это сообщение скорее всего соответствует истине. Мы уже прилагаем все силы, чтобы проверить его точность. В этом весь смысл сказанного мной раньше.
— О'кей, — произнес Фаулер. — Если сообщение не подтвердится, нам не о чем беспокоиться, верно?
— Да, господин президент.
— Если подтвердится?