39. Отзвуки
Элизабет Эллиот пила кофе, уставившись отсутствующим взглядом в дальнюю стену. Да, другого объяснения нет. Все предостережения, которые они получили и игнорировали, все сливалось в единую картину. Советские военные стремились к захвату власти, и устранение Боба Фаулера было частью общего плана. Ведь мы должны были присутствовать на стадионе, думала она. Он хотел поехать на матч, и все ожидали, что он так и сделает, потому что Деннису Банкеру принадлежала одна из команд. И я была бы там. Сейчас я была бы мертва. Если они собирались убить Боба, они хотели убить и меня…
ПРЕЗИДЕНТУ НАРМОНОВУ:
Я ДОВОЛЕН ТЕМ, ЧТО МЫ ПРИЗНАЕМ НЕОБХОДИМОСТЬ ОСТОРОЖНОСТИ И БЛАГОРАЗУМИЯ. СЕЙЧАС Я ДОЛЖЕН ОБСУДИТЬ СО СВОИМИ СОВЕТНИКАМИ ПРИЧИНУ ЭТОГО УЖАСНОГО НЕСЧАСТЬЯ, А ТАКЖЕ ПРИНЯТЬ МЕРЫ ПО СПАСЕНИЮ ПОСТРАДАВШИХ. БУДУ ДЕРЖАТЬ ВАС В КУРСЕ ДЕЛА.
Ответ прибыл почти немедленно.
ПРЕЗИДЕНТУ ФАУЛЕРУ:
БУДЕМ ЖДАТЬ ДАЛЬНЕЙШЕГО РАЗВИТИЯ СОБЫТИЙ.
— Все так просто, — сказал президент, глядя на экран.
— Ты так считаешь? — спросила Элизабет.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Роберт, произошел ядерный взрыв в том месте, где ты должен был присутствовать. Это первое. Второе: нам докладывали о пропавшем советском ядерном оружии. Третье: откуда мы знаем, что на другом конце этого компьютерного модема действительно Нармонов? — спросила Лиз.
— Что?!
— Наши лучшие агенты докладывают о возможности военного переворота в России, верно? Но сейчас мы действуем таким образом, словно в нашем распоряжении нет таких разведданных, хотя взрыв в Денвере вполне мог быть вызван тактической ядерной боеголовкой — именно такой, какая, по нашему мнению, исчезла. Мы не принимаем во внимание все возможные аспекты ситуации.
Доктор Эллиот повернулась к микрофону.
— Генерал Борштейн, насколько трудно доставить ядерное устройство в Соединенные Штаты?
— При нашей пограничной охране это детская игра, — послышался голос из НОРАД. — Почему вы спросили об этом, доктор Эллиот?
— Я задала этот вопрос, так как у нас есть надежные сведения — и были в течение некоторого времени, — что Нармонов столкнулся с политической оппозицией, что его военные не согласны с ним и что при всем том затронут вопрос ядерного оружия. Предположим, там произойдет государственный переворот. Воскресный вечер — утро понедельника — весьма удобное время для этого. Нам всегда казалось, что ядерное оружие рассчитано для использования в качестве инструмента шантажа внутри России — но вдруг план оказался куда более изощренным? Что, если они пришли к мысли лишить наше правительство руководства, чтобы не допустить вмешательства Соединенных Штатов в их государственный переворот? Итак, происходит взрыв, Дарлинг оказывается в летающем командном пункте, — точно, как сейчас, — и они ведут переговоры с ним. Они могут предсказать, о чем мы можем подумать, и заранее подготовить свои заявления, которые будут передаваться по «горячей линии». Мы автоматически повышаем свою боевую готовность — и они тоже. Понимаете? Мы не вмешиваемся в государственный переворот, происходящий у них дома, просто не можем вмешаться.
— Господин президент, прежде чем вы приступите к оценке такой возможности, мне кажется, вам понадобится совет специалиста по разведке, — произнес командующий стратегической авиацией.
Зажегся сигнальный огонек на другом телефоне. Старшина снял трубку.
— Национальный командный центр просит вас подойти к телефону, господин президент.
— Кто это? — спросил Фаулер.
— Сэр, докладывает капитан первого ранга Джим Росселли из НВКП. К нам поступили два сообщения о столкновениях между американскими и советскими воинскими подразделениями. Авианосец «Теодор Рузвельт» доложил, что его истребители шлепнули — это значит сбили, сэр, — звено из четырех русских истребителей МИГ-29, направлявшихся к…
— Что? Почему?
— Сэр, в соответствии с правилами ведения боевых действий командир корабля имеет право обороняться, чтобы защитить свое судно. «Теодор Рузвельт» находится в настоящее время в состоянии боевой готовности номер два, и по мере повышения уровня боевой готовности у командира появляется больше прав по отношению к принятию решения, и лишь он один решает, какие меры нужно принять в целях обороны. Сэр, к нам поступило еще одно сообщение: есть неподтвержденные данные о том, что ведется перестрелка между русскими и американскими танками в Берлине. Из штаба верховного главнокомандующего объединенными силами НАТО в Европе передали, что радиосвязь была прервана, сэр. Перед этим капитан армии США доложил, что советские танки атакуют Берлинскую бригаду в месте ее расположения на юге Берлина и что наш танковый батальон уничтожен почти полностью. На Берлинскую бригаду на ее базе напали советские танки, расположенные прямо напротив. Эти два события — я хочу сказать, два доклада, сэр, — поступили почти одновременно, с разницей во времени в две минуты. Сейчас мы пытаемся восстановить связь с Берлином через штаб сил НАТО в Европе — это в Монсе, Бельгия, господин президент.