— Еще пара лет, и они полностью перейдут на световоды, вот тогда мы ничего не сможем узнать, — добавил генерал Фремонт. — Мне не нравится это.
— И мне тоже, — согласился Райан, — однако мы в состоянии боевой готовности номер два, верно?
— Они не знают об этом. Мы не сообщили им этого, — сказала Лиз Эллиот.
— Если только русские не читают наши шифровки. Я ведь предупреждал вас, что у нас есть информация о том, что они подобрали ключ к нашим кодам.
— АНБ утверждает, что вы сошли с ума.
— Вполне возможно, но и АНБ не раз ошибалось.
— Каково ваше мнение о психическом состоянии Нармонова?
По-видимому, он перепуган не меньше меня, подумал Райан.
— Сэр, я не могу ответить на этот вопрос.
— А ведь мы даже не знаем, с ним ли ведем переговоры, — вмешалась Эллиот.
— Я не могу согласиться с таким предположением, — резко ответил Райан. — Единственный довод в его пользу исходит из моего управления, а мы сомневаемся в нем. — Господи, и зачем только я представил им этот доклад, упрекнул он себя.
— Прекратите эту говорильню, Райан, — оборвал его Фаулер. — Мне нужны факты, а не дискуссии. Вам это понятно?
— Сэр, я уже не раз обращал ваше внимание на то, что у нас пока недостаточно информации для определенного вывода.
— Чепуха, — заметил полковник, сидевший рядом с генералом Фремонтом.
— Почему вы так думаете? — Командующий стратегической авиацией отвернулся от микрофона.
— Доктор Эллиот права, сэр. В ее рассуждениях есть своя логика.
— Господин президент, — донеслось из динамика, — по «горячей линии» поступает сообщение из Москвы.
ПРЕЗИДЕНТУ ФАУЛЕРУ:
НАМИ ТОЛЬКО ЧТО ПОЛУЧЕНЫ СВЕДЕНИЯ О ТОМ, ЧТО АМЕРИКАНСКАЯ ВОИНСКАЯ ЧАСТЬ БЕЗ ВСЯКОГО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ НАПАЛА НА НАШИ ВОЙСКА. МЫ ПОНЕСЛИ ТЯЖЕЛЫЕ ПОТЕРИ. ПРОСИМ ОБЪЯСНИТЬ, ЧТО ПРОИСХОДИТ.
— Черт побери, — произнес Райан, глядя на текст.
— Хочу выслушать ваши точки зрения, — послышался голос Фаулера по селекторной связи.
— Лучше всего ответить, что нам ничего не известно об этом инциденте, — сказала Эллиот. — Признавшись, что уже знаем об этом, мы возьмем на себя определенную ответственность.
— В такой момент, как сейчас, всякая ложь исключена, — твердо произнес Райан. Даже ему самому показалось, что он зашел слишком далеко. «Они не согласятся с твоей точкой зрения, Джек, если ты начнешь кричать», — добавил он себе.
— Скажи об этом Нармонову, — огрызнулась Эллиот. — Не забудь, это они напали на нас.
— Да, по полученным нами сообщениям, но…
— Что же, по-вашему, Райан, наши люди обманывают? — донесся из глубины горы Шайенн сердитый голос Борштейна.
— Нет, генерал, я так не считаю. Но в такое время сообщения могут оказаться ненадежными, и вам это известно не хуже меня!
— Если мы заявим, что нам ничего не известно, то в будущем сможем изменить свою позицию, и в данный момент нам не придется бросать им вызов, — продолжала настаивать советник по национальной безопасности. — И почему они подняли этот вопрос именно сейчас?
— Господин президент, прежде вы были прокурором, — обратился к Фаулеру Райан, — и вам должно быть известно, как ненадежны могут быть заявления свидетелей. А если Нармонов задает нам этот вопрос искренне? Советую дать ему честный ответ. — Джек повернулся к Гудли, который одобрительно кивнул.
— Роберт, мы имеем дело не с гражданскими лицами, а с профессиональными военными, а уж им-то следует уметь хорошо оценивать обстановку. Нармонов обвиняет нас в нападении на его войска, которого мы не совершали, — возразила Эллиот. — Советские войска не начинают боевые действия без приказов. Следовательно, Нармонову должно быть известно, что его обвинение лживо. Если мы признаем, что нам известно о боевых действиях, создастся впечатление, будто мы соглашаемся со справедливостью его обвинений. Я не знаю, какую игру ведет он — или тот, кто находится на другом конце «горячей линии», — но если мы просто ответим, что не знаем, о чем идет речь, то тем самым выиграем время.
— Я категорически не согласен с такой точкой зрения, — произнес Джек, стараясь говорить как можно спокойнее.
ПРЕЗИДЕНТУ НАРМОНОВУ:
КАК ВАМ ИЗВЕСТНО, СЕЙЧАС Я ЗАНИМАЮСЬ ГЛАВНЫМ ОБРАЗОМ СОБЫТИЯМИ, ПРОИСШЕДШИМИ НА НАШЕЙ СОБСТВЕННОЙ ТЕРРИТОРИИ. БЛАГОДАРЮ ЗА ПОСЛАННЫЙ ВАМИ ЗАПРОС. Я УЖЕ ОТДАЛ ПРИКАЗ ВЫЯСНИТЬ СОСТОЯНИЕ ДЕЛ В БЕРЛИНЕ.
— Какие будут мнения?