— Что это значит?
— Доктор сказал ей, что у нее менопауза.
Кейт кладет себе руку на грудь, сочувственно вздыхая.
— Но она еще так молода!
Я киваю.
— Да, она просто подавлена из-за этого. Она боялась рассказывать Стивену, но я убедил ее поговорить с ним позже. Скоро у них все будет нормально.
Кейт выпучивает глаза.
— Ты убедил ее поговорить со Стивеном?
— Ну.
— Как тебе это удалось?
— Она говорила, выплакала все глаза, а я… утешил… ее.
Теперь Кейт в замешательстве.
— Ты утешил ее?
— Ты что, чертов попугай? Да, я утешил ее — почему ты так шокирована?
Кейт складывает руки на груди.
— Ну, давай посмотрим. Может, это потому что твои представления об утешении Маккензи, когда умер ее кот, состояли в том, чтобы сказать ей не грустить, потому что теперь Снежок с его кошачьими друзьями в аду?
Наверно, я сказал это не так.
— Или, может потому что, когда моя мама пропустила крестины Джеймса из-за урагана, ты утешил ее, сказав, что когда он вырастет, все равно едва ли будет знать, кто она такая?
Некоторые люди просто не терпят правды.
— Потом, как-то раз…
Я закрываю ее остроумный ротик своей рукой. Ее темные, глубокие глаза смотрят на меня с теплотой и заигрывающим обожанием.
— Я согласен, не все способны воспринимать мой особенный тип утешения. Но в данном случае, Александра смогла. Из-за меня, она и Стивен на пути к воинственному блаженству. За это я заслуживаю шлепок по попке. Если ты поласкаешь меня рукой — тоже сойдет.
Кейт рассмеялась. Она обнимает меня за шею, прижимается покрытым махровой тканью животом к моему члену. Наклоняет голову вверх.
— Приятно хоть раз побыть стабильной парой среди остальных. Мы, вперед! — она поднимает ладошку вверх. — Дай пять!
Я смотрю на ее руку, потом пренебрежительно качаю головой.
— Я не даю пять, — поманиваю ее пальцем, — но если ты хочешь поработать пальчиками, я буду счастлив тебе угодить.
Кейт хихикает.
— Какой извращенец.
Чмокаю ее в губы.
— Ради тебя? Всегда. Теперь хватит меня соблазнять и дай мне принять душ.
Когда она отворачивается, я шлепаю ее по заднице напоследок. Потом захожу в душ и закрываю за собой дверь. Подставляю голову под обжигающие струи воды и даю своим мышцам в спине и шее расслабиться от тепла.
Через стекло видно размытый образ Кейт, которая начинает свой долгий ритуал по подготовке к вечеру.
— Я звонила твоим родителям, чтобы узнать, как там малыш.
— Что они сказали?
— Твоя мама по голосу показалась полуживой, но дети чувствуют себя великолепно.
Как я и ожидал.
Пять минут спустя, я уже выхожу из душа. Вытираюсь и натягиваю свежие боксеры. Потом подхожу к раковине и наношу пену для бритья на лицо. Кейт снова входит в ванную и встает рядом со мной, нанося свой макияж. У нее влажные волосы, но халата уже нет. Вместо него комплект белья, от которого у меня текут слюнки.
Он из розового шелка с черным кружевом поверх. Трусики высокие — в стиле бикини — а лиф поднимает ее груди вверх, сводя вместе, образуя чертовски сексуальную впадинку. Она пудрит лицо, пока я смеряю ее взглядом.
— Новое белье? — у меня в голове мысленный каталог с ее бельем, сортированный по цвету и стилю. И такого я раньше не видел. Я бы точно его запомнил.
Она поворачивается бедрами, показывая мне все прелести.
— Ага, разве не хорошенькое?
Хорошенькое? Нет. Заставляет член встать? Точно.
— Здесь внизу есть бутик La Perla. Я купила его там перед нашим походом в спа.
Не могу сдержаться, чтобы не представить о чем она думала, когда покупала этот комплект белья. То есть, жаркая ночь дома, когда заснет Джеймс — это одно, но с новым бельем всегда намного интереснее. Но сегодня мы даже не будем вместе. Учитывая в каком состоянии мы сегодня вернемся, будет хорошо, если бы просто отключились рядом друг с другом.
— Ха.
Один этот слог заставляет ее остановиться. Рука, которая подводила глаза, останавливается и она смотрит на меня.
— Что?
Я продолжаю бриться.
— У тебя нет с собой… другого… белья?
Она хмурит брови.
— Конечно, есть. Тебе это не нравится?
Я смываю бритву в раковине.
— Нет… оно хорошее. Я просто подумал, может ты могла бы надеть что-то другое. Что-нибудь белое, хлопковое, более закрытое.
Пояс верности с тройным замком тоже бы не помешал.
Она наклоняет голову, пытаясь понять, к чему я это веду.
— Нет, Дрю, я не взяла с собой бабушкины панталоны.
Я знаю, вы думаете, я сумасшедший. Но это не так. Я давно вам говорил — я играю в шахматы. Я не просто продумываю следующий шаг, я думаю на пять шагов вперед. Поэтому не могу удержаться, чтобы не спросить, какого хрена Кейт купила новые трусы, которые заставят любого мужика упасть перед ней на колени и стянуть их с нее зубами? Может, она не понимает, а может, не хочет принять — но единственная причина, по которой она это делает — это то, что часть ее мозга хочет, чтобы ее затащили в постель.