— Вы не можете этого сделать!
— Я только что это сделал.
Охранник проверяет мой гостиничный ключ.
— Простите за беспокойство, мистер Эванс.
Затем он строго ей говорит:
— Вам надо пройти со мной, мисс.
— Что? Нет. Я знаю свои права! Не прикасайся ко мне!
Потом появляются еще охранники, она снова визжит, будто ее режут. Прежде чем ее утащить, она выплевывает в мою сторону последнюю угрозу:
— Это еще не конец, придурок!
Как дружелюбно.
Потом она исчезает. Но самое интересное еще не закончилось. Вот — прямо сейчас — моя любимая часть.
Потому что Уоррен говорит:
— Надо было врезать этой сучке, Кейти. Давно тебя не видел такой.
Его блондинистая подружка может быть и без мозгов, чтобы понять, что к чему, но она преданный друг.
— Эй, это моя подруга! Идиот.
А потом…
Шлеп.
Влепила ему прямо по лицу. Так сильно, что там остался красный отпечаток.
И с драматичный видом отправилась прочь. Держась за свою пылающую щеку, Уоррен смотрит на меня и говорит:
— Страшные девчонки так сильно не дерутся.
Когда веселье утихает, все разбиваются на пары, чтобы поболтать или продолжить игру. Мы с Кейт остались относительно наедине.
— Что там Билли сказал про страшных девчонок? — спрашивает она.
Я машу рукой.
— Да, не важно. Давай лучше вернемся к той части, где мой член — это компас, а ты прямо на севере.
Она закрывает рукой глаза.
— Не могу поверить, что это сказала.
Я убираю ее руку.
— Не стесняйся. Я очень горд. Просто из любопытства — мы говорим об ужасно огромном компасе, верно?
Кейт пихает меня в плечо.
— Хватит напрашиваться на комплименты. Давай поговорим о стюардессе, которая следила за тобой — мне нанять для тебя телохранителя?
Только сейчас я обращаю внимание на ее наряд. Черная мини юбка, черные сапоги до колена на высоком каблуке, и сверкающий яркий топ, который не оставляет места для воображения.
Сногсшибательна.
Я обхожу вокруг нее, как хищник, который ходит кругами вокруг своего лакомства.
— Нет, но глядя на твой наряд, я сам задумываюсь нанять для тебя кучу телохранителей. — Я показываю пальцем на розовую, расшитую блестками корону на ее голове. На ней написано Будущая Невеста. — Это твой охранник.
Она тоже к ней прикасается.
— Тебе нравится, правда?
Я хочу превратить это в игру. Посмотреть, как долго Кейт сможет держать эту корону на голове, пока я буду делать с ней вещи, которые не выразить словами.
— Очень.
— Ди-Ди ее сделала для меня.
Я пожимаю плечами.
— Даже сломанные часы правильно показывают время два раза в день.
Сами сломанные часы начинают орать.
— Так, дамы — прибыла наша тачка!
Мэтью собирает наш выигрыш. Я держу Кейт за руку, когда мы вместе идем через казино. Мэтью и Долорес шутливо о чем-то спорят, когда мы подходим к лобби.
— Я не собираюсь извиняться, — говорит он ей дразнящим тоном.
— Хорошо. Помни об этом, когда в следующий раз ты будешь в настроении поиграть в фотографа и обнаженную модель — а я скажу тебе послать к черту твою камеру.
— Я… я все равно не буду извиняться.
Знаю ли я, о чем они спорят? Нет. Хочу ли я узнать? Не совсем.
Мы выходим на улицу через передний выход из отеля. У тротуара припаркован огромный розовый лимузин. Это как здоровенный Пепто-Бисмол 15на колесах. Внутри пульсирует неоновый свет, а на крыше вращаются сверкающие лампочки.
Я смотрю на Ди-Ди.
— Розовый лимузин? Слишком уж броско.
Она гордо улыбается.
— Это Вегас, малыш — броско — это по-королевски. Нам надо жить здесь на пенсии.
С этим словами она целует Мэтью и начинает удаляться. Не успев сделать и пары шагов, он хватает ее, притягивает к себе и долго, с грубостью, целует ее. Пока она немного ошеломлена, Мэтью улыбается и отправляет ее к лимузину. Эрин машет рукой и следует за ней.
Я кладу свои руки на плечи Кейт, чтобы быть уверенным, что она вся во внимании.
— Не разрешай никому покупать тебе выпивку. А судя по тому, как ты одета, тебя точно попытаются напоить.
Она улыбается.
— Хорошо.
— И не оставляй без присмотра свою выпивку. Кто-нибудь может туда чего-нибудь подмешать, пока ты не видишь.
Да — такое бывает. Когда вы много времени проводили в баре, вы имеете четкое представление о том, как жесток мир — и люди в нем — тоже.
— Есть, папочка.
Я корчу лицо.
— Не называй меня так.
Когда дело касается секса, мне это не нравится. Более того. Вся это фигня, типа «Кто твой папочка?» ломает весь кайф. Это странно — заставляет думать меня о Джеймсе, или о моем отце, и в любом случае… никакого секса, спасибо.