Словно отдельные кадры – передо мной Воробей, телефон, испуганные лица остальных ребят. Н-да, таких скандалов «логово» еще не наблюдало. Но, все, хватит, довольно – пошумели и будет. Здесь, по словам Макса - в «норе», я действительно стала новым человеком – я изменила имя, а вместе с ним и судьбу.
Нет больше Олеси Коноваловой, избалованной дочери богатого папочки – есть только Чертенок. Злая, решительная, влюбленная девчонка, которая сама знает – как и с кем она хочет жить. Свою судьбу мы вершим сами, разве не так? Только каждый по-своему – и не всегда эти мнения совпадают. А иногда они даже прямо противоположны – что тогда? Кто сильнее, тот и прав?
Я разворачиваюсь и выхожу из комнаты. Хочется уйти красиво, как в фильмах – да только это жизнь. Приходится совсем не эстетично прыгать то на одной, то на другой ноге - на ходу одевая ботинки. Куда идти? А не все ли равно? Главное: здесь я больше не могу оставаться – не хочу подставить ребят, когда за мной придут. Ведь подумают же, высоколобые дяди – «гении частного сыска», что меня похитили! Никаких оправданий от компании Воробья даже не послушают – «виновен». Без права на амнистию…
Все-таки надо решить – куда я иду. Не могу же я бродить по улице всю ночь – просто так, без цели и занятий? Так меня сцапают в два счета (проще некуда), и на неприятности можно нарваться, да и околеть недолго.
В задумчивости приседаю на крыльце подъезда. Не успеваю опомниться, как за спиной слышу торопливые шаги.
Спор еще не закончен? Что тут говорить-то – все понятно, наши мнения кардинально не совпали. А может, мы все обсудим, поругаемся еще немного и найдем выход? Компромисс, который устроит нас обоих? Сложно представить, но ведь язык дан людям, чтобы говорить и разговаривать, а уши – чтобы слушать друг друга – и слышать. Было бы замечательно прийти к чему-то общему, среднему, ведь Воробей должен понимать, в какой ситуации я оказалась?..
- Макс, я… - Оборачиваюсь и замолкаю на полуслове.
Потому что из подъезда выходит и садится рядом на крыльцо вовсе не Макс. Интересно, Хая опять отправили «засланцем», или это его собственная инициатива?
Почему Его Высочество «общипанный Воробей» само не захотело поучаствовать в беседе?! Ух, я начинаю злиться – он не Воробей, он - Страус: спрятал голову в песок – от всех проблем и забот. Это же предательство, так бросать в беде собственную девушку! Не поддержать, не подумать вместе – а просто отмахнуться, мол, иди туда – откуда пришла! Р-р-р! А если бы я ушла – прямо сейчас, в неизвестном направлении?! Почему я думаю о неприятностях, которые могут свалиться на мою голову – а близкому человеку все равно?! И то, что я его больше не увижу – тоже?!
- Он ведь и правда уверен, что тебе так будет лучше. – Хай заговорил тихо, осторожно. Ага, видел ведь, как я страшна в гневе. Не посмотрю, что он талантливый и безобидный – отыграюсь за. Только попробуй за своего командира заступиться – получишь все, что тому причиталось!
- А может, кто позволит мне самой решать то, как мне лучше?! – Интересно, когда я дойду до точки кипения – я буду свистеть, как чайник? Или от перегрева разорвусь на много-много маленьких Олесь Коноваловых? – Или я совсем «тварь дрожащая и права не имею»?!
- Олеся…
- Ну, что – Олеся да Олеся! Я люблю его, понимаешь?! Я и вас всех люблю, как родных братьев! Разве я могу так просто – взять и уйти?! Бросить… и…уйти…обратно… - Не могу больше сдерживаться, и наглые слезы, капля за каплей, стекают по щекам.
Я даже не пытаюсь их утереть – что толку пытаться остановить сплошной поток? Беспомощно утыкаюсь носом в плечо Хая. Ну, хоть кто-то не бросил меня в беде! Неужели, впервые у меня есть жилетка, в которую можно пореветь? И я реву белугой, пока не заканчивается запас свободной жидкости в организме.
Хай что-то шепчет - одобрительное, успокаивающее, только я не различаю не слова. Это очевидно – он бы еще про себя думал, в надежде, что окружающие его услышат. Только парень скорее успокаивает себя, чем меня.
Не знаю, сколько времени мы просидели на крыльце, и когда именно меня сморил сон, похожий на обморок (теперь я знаю, как это бывает – хлоп и все). Я просыпалась много позже - ночью – уже в «логове», заботливо укрытая одеялом. Рядом сидел Макс, задумчивый, напряженный. Должно быть, он не спал до самого утра.
[1] Автор стихов Д.Чухаленок