Анна с немым вопросом во взгляде посмотрела на Петру, и та, наконец, заговорила:
– Как видишь, я уже не смогу воевать. Не найдется ли для меня работы в штабе?
– В смысле, вместо Клары?
– Если место еще не занято…
На Петру было жалко смотреть. Некогда настоящая боевая подруга для десятков вояк, одна из лучших разведчиков-диверсантов, превратилась в серое существо с погасшими глазами и, казалось, даже стала ниже ростом. Ясно было, что с таким серьезным увечьем ее ждало увольнение из армии и незавидная судьба на «гражданке», как и у всех здешних мирных жителей. Анна сочувственно поджала губы:
– Петра, видишь ли, Клара заведовала всеми хозяйственными вопросами в штабе. Понимаешь… там нужны две руки.
– Но мне некуда больше идти! – Петра начала срываться на крик. – У меня никого нет! Разве ты не знаешь, каково это – остаться в безвыходном положении?!
– Но ты же не сможешь…
– У меня вот, чуть выше локтя! – Петра похлопала здоровой рукой по тому, что скрывалось под вторым рукавом.
Анна лишь покачала головой.
– Штефан тебя не возьмет, прости.
– Ладно… – Петру почти трясло, она пыталась проглотить рвущиеся наружу слёзы. – Может, я на что-то еще сгожусь на войне. Вырвать чеку зубами и бросить гранату я, по крайней мере, смогу.
Дария осторожно взяла ее под локоть и повела к казармам. Анна вздохнула, глядя ей вслед, затем пошла в штаб.
Только она успела подняться в свой кабинет и расположилась за столом, чтобы начать писать рапорт о плене, как где-то неподалеку раздался взрыв. Анна невольно подскочила на стуле.
– Господи, что опять…
В окно уже доносились какие-то крики, и Анна снова побежала на улицу. Она увидела, куда сбегается толпа, и бросилась туда. Солдаты столпились за углом одной из казарм.
– Что случилось? – спросила Анна.
– Подорвала себя гранатой. Та девушка, что вернулась из плена без руки, – сказал стоявший рядом солдат.
– Петра… Чёрт…
Анна протиснулась ближе через толпу и увидела, как возле изувеченного тела рыдала, заламывая руки, Дария.
– Оставила ее всего на минуту! На минуту! Петра, что ты наделала?! – выкрикивала та, давясь слезами.
Дарию оттащили в сторону трое крепких парней. Анна же, чувствуя, как подкатывает тошнота, прикрыла ладонью рот и отвернулась, не в силах больше смотреть, как вокруг бездыханного тела Петры на земле запекается кровь.
Подоспел кто-то из офицеров и громко скомандовал:
– Разошлись! Приказываю всем вернуться в расположение!
Анна тоже поспешила уйти. Она внушала себе, что не стоит тратить столько эмоций на вражеских солдат, пусть даже с ними и довелось ходить в разведку бок о бок.
На несколько часов ей удалось абстрагироваться от всего произошедшего за день. Она сидела у себя в кабинете за написанием рапорта, пока не приблизилось время обеда.
Хоть у Анны с утра не было ни крошки во рту, есть особо не хотелось. Но она понимала, что быстро потеряет оставшиеся силы, если хоть что-то не пожуёт. Отложив рапорт, она направилась в столовую.
Даже в офицерском зале только и разговоров было, что о сегодняшних происшествиях. Анна лениво поковыряла вилкой тушеный картофель, затем залпом выпила чай и поспешила на выход.
Чуть поодаль, за углом столовой, была припаркована машина Бруно. Анна подождала неподалеку несколько минут, пока ее владелец не объявился. Зайдя за машину так, чтобы их не было видно выходящим из столовой, Анна достала из кармана сложенные листы бумаги.
– Это по Хенрикссону, – она незаметно протянула их Бруно.
Тот кивнул, озираясь по сторонам, и сказал:
– В кузов не смотри. Я… в общем, Клару пришлось вывозить мне.
Анна поморщилась, мельком все же увидев в кузове пикапа кровавые разводы. Внезапно у себя за спиной она услышала знакомые шаги.
– Так, кто-то идет, – тихо произнес Бруно, поглубже пряча бумаги за пазуху, и одной рукой прижал Анну за талию к себе. – О нет, это Штефан, – всё так же, почти не шевеля губами, сказал он.
– Чёрт… – едва слышно выдохнула Анна.
Она не видела, только слышала, как Виктор, не сбавляя шаг, прошел мимо них в направлении штаба. Лишь тогда Бруно отпустил ее.
– Мне пора ехать. Еще одно тело нужно отвезти на кладбище. Ну и денёк…
– Да уж, крепись там.
Распрощавшись с Бруно, Анна поспешила в штаб.
– Ты каждый раз так реагируешь на чью-то смерть? – спросил Штефан, когда Анна принесла ему чай.
– Что, простите?
– Я говорю… Его объятия более утешительны, или как?
Анну могла бы позабавить подобная сцена откровенной ревности, но не в таких обстоятельствах, когда перед участниками событий стояла неиллюзорная угроза жизни.
– Мы с Бруно просто друзья, – сказала Анна, пододвигая к Виктору чашку и стараясь сохранять холодный тон.
Штефан закивал, но вовсе не выглядел так, будто поверил ее словам. Витавший в воздухе легкий запах коньяка из закромов Хенрикссона наводил на догадки о том, где Виктор пропадал весь день. К удивлению, ни малейшего признака опьянения ни в поведении, ни в виде его не было. Он сделал маленький глоток.
– Вы дописали рапорт, лейтенант?
– Еще нет, полковник.
– Так ступайте и дописывайте, – нарочито спокойно произнес Штефан.
– Есть.
Анна ушла к себе в кабинет. Она села за стол, где были разложены исписанные листы и пачка чистой бумаги. Взяв карандаш, она занесла его над строчкой, на которой остановилась перед обедом. Анна замерла на секунду и вдруг резко бросила карандаш в противоположную стену, туда же полетел скомканный недописанный листок рапорта.
Когда стемнело, Анна незаметно покинула штаб и отправилась искать Бруно. Тот как раз загонял машину в гараж. Анна вошла следом за ним внутрь.
– Что-то забыла передать? – спросил Бруно, который уже не ждал ее сегодня.
– Хочу предупредить, чтобы ты пока поменьше отсвечивал около штаба.
– Что-то случилось?
– Ты видел, что случилось с Кларой, – Анна перешла на шепот. – Мне кажется, он готов прикончить любого, кто прикоснется ко мне.
Бруно невесело усмехнулся.
– Вот как… Интересно, генерал предполагал такой поворот в спецоперации?
– Бруно, прошу, просто будь осторожен.
– Да я понял тебя… – он помолчал мгновение и продолжил: – Есть вариант перевестись на перевозку боеприпасов на передовую.
– Шутишь?
– Серьезно говорю. У седьмой роты не хватает водителей. На днях приходили оттуда парни, спрашивали, не хочет ли кто-то из нас туда. Пока никто не захотел.
Анна задумалась.
– Седьмую роту Хенрикссон контролирует…
– Вот именно, – Бруно заговорщицки взял ее за плечо и склонился к уху. – Я мог бы ездить к ним на передок и собирать информацию, раз тебе там не рады.
– Было бы неплохо.
– Значит, завтра попробую пробиться к ним.
Анна кивнула. Безрадостный день заканчивался хоть с каким-то позитивным итогом.
========== Глава 14. Каждому по смерти ==========
Не успел Бруно перевестись в седьмую роту, как на северном участке фронта разгорелись бои. Ревена несколько дней успешно теснила подразделения Хенрикссона, и те были вынуждены отступить на десяток километров. Потери были значительные, госпиталь снова едва справлялся с наплывом раненых.
В связи с резко обострившейся ситуацией, Штефан вызвал на срочное совещание штабных офицеров и командиров рот. Анну он посадил рядом с собой в качестве секретаря. Хенрикссон и еще несколько ротных отсутствовали, поскольку находились на передовых позициях.
Выслушав подробные доклады об обстановке на фронте, Штефан резюмировал:
– Ситуация на севере, мягко говоря, паршивая. Без переброски подкрепления они не выстоят.
– В моей роте нет резервов, все уже на передовой, – сказал один из офицеров. С ним согласились еще несколько.
– Танковый взвод могу дать, – предложил командир первой механизированной роты. – Но там две машины требуют капитального ремонта.
– Там нужна серьезная артиллерия! – вклинился командир артиллеристов. – Если мы хотим отразить наступление Ревены, нужно перебросить часть сил с других участков фронта.