Часть 10
После ужина Гермиона помогла Гарри с умыванием, а потом, не особо задумываясь, и с переодеванием. Лишь услышав покашливание папы, сообразила, что сделала, но мальчик в силу доверия уже не смущался, девочка же сама сразу не сообразила, поэтому смущаться уже было поздно. Мистер Грейнджер, встретив непонимающий взгляд дочери, ушел в коридор, чтобы отсмеяться, очень уж неординарной была эта ситуация — ведь он ждал, что Миона позовет взрослых, чтобы переодеть мальчика, а она и сама справилась.
Уложив Гарри в постель, девочка уже хотела пожелать ему сладких снов, когда будто что-то толкнуло ее. Улыбнувшись, Гермиона села рядом с мальчиком и принялась рассказывать сказку, поглаживая по голове, отчего Гарри закрыл глаза и просто наслаждался происходящим. Ему никто никогда не рассказывал сказок, по крайней мере, мальчик этого не помнил, поэтому он слушал сейчас девочку, закрыв глаза и затаив дыхание. А мистер Грейнджер, встав так, чтобы дети его не видели, смотрел на эту сцену, просто поражаясь дочери — сколько тепла, ласки, отголосков нежности было в ее голосе и жестах. Когда Гарри уснул, девочка двинулась в свою комнату, по дороге увидев папу.
— Воспитывать будешь? — тяжело вздохнула она, спокойно посмотрев на отца.
— Да чего уж воспитывать, — улыбнулся он, обняв свою маленькую принцессу. — Ты свои планы озвучила, так что все в порядке.
— Ну хоть что-то хорошо, — кивнула она и ушла в ванную комнату, чтобы принять душ перед сном, по привычке смывая с себя больничные запахи. Правда, еще предстояло поучиться: ее ждали две книги заклинаний и одна по диагностике.
Утром девочка проснулась достаточно рано, умылась, проверила сладко спящего Гарри, и выйдя на завтрак, удивленно подняла бровь, увидев папу, готового к выезду.
— Дурслями заняться надо, — пояснил мистер Грейнджер, допивая кофе.
— Тогда закинь меня в больницу перед ними, а после заберешь, — попросила Гермиона.
— А зачем тебе? — поинтересовалась Эмма. — Твой основной пациент тут, а о Марии, насколько я понимаю, есть кому позаботиться.
— Понимаешь, мама, — улыбнулась девочка, ставя рекорд по скоростному запихиванию в себя завтрака. — Tu deviens responsable pour toujours de ce que tu as apprivoisé[19].
— Да, доченька, ты права, — ответила ей миссис Грейнджер, прижав к себе жующего ребенка, отчего Гермиона чуть не подавилась.
— Дожевывай и поехали, — заторопился папа, посмотрев на часы. — Пока эти не самые хорошие люди куда-то не уехали.
— Мамочка, ты Гарри не пугай, когда проснется, просто скажи, что я скоро буду, хорошо? — забывшись, проинструктировала девочка маму.
— Хорошо, Миона, беги давай, — улыбнулась Эмма и протянула девочке стетоскоп. — Трубку мою возьми.
— Спасибо, мамулечка! — взвизгнула Гермиона, уносясь за папой.
Мистер Грейнджер остановился возле больницы, давая возможность дочери выскочить, и отправился к Дурслям. Он не ожидал каких-то проблем от этих людей, которым навязали мальчика, им совершенно не нужного. Его прогнозы полностью оправдались — миссис Дурсль так обрадовалась, что поехала с ним к чиновникам, чтобы быстро оформить все документы.
Ознакомившись с бумагами, в том числе и медицинскими, чиновники подписали их очень быстро, потому что желающих взять под опеку хронически больного ребенка всегда было мало, а вот отказаться от опеки… Поэтому к больнице доктор Грейнджер ехал, уже будучи опекуном мальчика, что позволило дооформить документы по госпитализации и выписке для лечения на дому.
Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор грустил. Несмотря на то, что Северус, похоже, сумел что-то вбить в эту Избранную, она еще была далека от идеала, а сам Дамблдор приближаться к девочке опасался — бубенцы было жалко, и верхние тоже. Очень хотелось на ком-то отыграться, но было просто не на ком. Хагрид сам на ком угодно отыграется, Филч — вон, со стены глазами лупает, Снейпа трогать нельзя, а остальных вроде бы и не за что. Попытка найти такого же Филча успехом не увенчалась, поэтому Альбус пытался заманить на эту должность Люпина, но тот почему-то не заманивался.
Лайза Турпин почувствовала ослабление давления и стала более доброжелательной ко всем, кроме Уизли. Уизли это чувствовали и на глаза старались не попадаться, из-за чего иногда становилось скучно. Профессор Снейп очень просил не трогать его факультет, поэтому Лайза отвечала на их поклоны неуклюжим реверансом, как она себе это представляла, не стараясь разбить ничье лицо о стену. Из-за чего она ходила отрываться в Запретный лес. Не вглубь, а на опушку. Волки ее уже боялись, пауки тоже предпочитали наблюдать издали, а вот кентавры были самыми необучаемыми, давая возможность девочке сбросить напряжение, а целителям племени — богатую практику вытаскивания стрел из неожиданных мест.