— С днем рождения, — поздравил девочку Гарри, не дав ей убежать.
— Ой, спасибо, — обняла его Гермиона, чуть не придушив, но потом все-таки помчалась привычным маршрутом.
— С днем рождения, Миона, — поздравили девочку родители, когда она наконец спустилась вниз, и вручили драгоценный для нее подарок — новенький стетоскоп и специальный фонарик, чтобы в глаза светить.
— Ви-и-и-и! — завизжала Гермиона от счастья, бросившись обнимать родителей.
После завтрака ей предложили парк развлечений, но девочка отказалась. Она внимательно посмотрела на маму и папу, а потом еще и на Гарри, завтракавшего вместе с ними, и тихо произнесла:
— Гарри туда еще нельзя, и это будет нечестно, а еще — у меня Мария, которая ждет.
— Но ведь это твой день, — попытался возразить Гарри.
— Это мой день, — улыбнулась Гермиона. — Но я врач, а значит, должна, просто обязана быть там, где нужна. В жару и холод, днем и ночью. Я выбрала эту судьбу, и это не изменить[21].
В этот момент мальчику показалось, что он видит ореол света вокруг девочки, но это ему, разумеется, только показалось, ведь Гермиона вовсе не была святой, она была просто девочкой. А еще была целителем, самой юной целительницей за всю историю магического мира. Впрочем, в Мунго еще не знали о возрасте целительницы. В Великобритании целителями были традиционно мужчины, появление женщины-целителя всегда было интересным событием.
Папа отвез Гермиону в больницу, чтобы привезти обратно через два часа, а у Гарри было задание по учебникам первого курса. Ему предстояло выучить заклинания трансфигурации карандашом, чтобы потом показать их Гермионе уже палочкой. Извещение о снятом надзоре и личном сейфе пришло совсем недавно — и недели не прошло, но Гермиона очень этому радовалась, потому что сам факт этого позволял учиться, а учиться она любила. О своем статусе она все знала, но вот Гарри…
Папа почему-то пошел вместе с девочкой в ординаторскую, где собрались, кажется, все врачи и медсестры. Гермиона даже оторопела на минуту, разглядывая докторов и медсестер, которые подарили ей ее любимые цветы и громко спели «С днем рожденья тебя». Это было неожиданно и так тепло, что девочка не сдержала эмоций, расплакавшись. И главное, все это поняли. Это было так прекрасно — чувствовать эту общность, даже несмотря на то, что девочке исполнилось всего двенадцать.
— Привет, ну как ты тут? — привычно спросила Гермиона, продезинфицировав руки. — Ничего не болит?
— С днем рождения, ангел, — ответила ей Мария, потянувшись руками, чтобы обнять.
— Солнышко ты мое, — прижала девочку к себе Гермиона. — Ну что, поиграем сегодня?
— Да! — обрадовалась девочка, которой очень нравилось искать мелкие игрушки в песке, рисовать и что-то лепить. Но сегодня обычный распорядок был нарушен.
— Вот ты где! — раздался злой голос, от которого Мария вся сжалась. — Ну я тебя сейчас!
Гермиона обернулась, закрывая девочку собой. Перед ней стоял тучный маг, наставив палочку. Этот маг брезгливо кривился, но Гермиона не собиралась отступать. Открыв рот, чтобы позвать папу, девочка замерла, растерявшись — на конце палочки зажегся зеленый огонек. Маг начал произносить какое-то заклинание и вдруг исчез с громким хлопком. Мария заплакала, к ней сразу же кинулась Гермиона, успокаивая свою пациентку.
Комендант Азкабана завтракал, когда раздался характерный хлопок, и на стол спланировал лист пергамента. Аккуратно дожевав, комендант вчитался в этот самый лист, тяжело вздохнул и, вызвав своего заместителя, меланхолично продолжил двигать челюстями. Заместитель, тоже что-то дожевывая, что было неудивительно, учитывая время и распорядок тюрьмы, ввалился в кабинет начальника.
— У нас пополнение на нижнем уровне, — сообщил комендант. — В безвыходной камере.
— То есть магия перенесла? — удивился заместитель, ибо событие было неординарным.
— Она самая, — вздохнул комендант. — Нападение на целителя. Не понимаю я, откуда только такие идиоты берутся, всем же известно…
— Откуда бы ни взялись, у нас останутся надолго, — хмыкнул заместитель, выходя за дверь.
Исчезновение Элфиаса Дожа Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор заметил не сразу, он бы его и не заметил, но поток денег, регулярно поступавший от Элфиаса, внезапно иссяк. Попытавшись найти самого Дожа или хотя бы тех, кого тот опекал, Дамблдор не преуспел, Элфиас как будто сквозь землю провалился. Оставалось предположить самое неприятное — Дож предал и сбежал. Что же такое он мог узнать?