Связь со всетинской группой и злинскими партизанами была уже налажена. Людей в отряде прибывало. Матей даже стал подумывать о захвате власти в округе.
Но что толку, если нет главного — оружия. Его собирали с большим трудом, буквально по крохам.
Однажды Горнянчин зашел к Эстержаку, и они вместе отправились в общинное управление к поручику Хмеларжу выведать, где можно раздобыть оружие. Но Хмеларж, поняв, что к чему, наотрез отказался вести всякие разговоры на эту тему и только качал головой. Тогда Янек вспомнил про Ягоду и решил не мешкая отправиться к нему.
— «Пусть зеленеет бук!» — произнес он вместо приветствия старый пароль, до смерти напугав этим Ягоду.
— Ох, нет, сейчас он не зазеленеет, Горнянчин. Может, только к весне, не раньше…
Но Горнянчин уже не был прежним простодушным художником-самоучкой из захолустья.
— Э-э, нет! Зазеленеет, — возразил он Ягоде. — И очень скоро! Это я вам точно говорю. Я пришел за рацией.
— А у меня нет рации, Горнянчин. Правда нет. Она была у меня, но только одну ночь. Ее сразу же увезли… после того сообщения… относительно оружия…
— Которое не было сброшено, да? — закончил за него Горнянчин.
Янек почти поверил, что у Ягоды действительно нет рации. А если и есть, он все равно не отдаст ее — ему наверняка запретили это делать.
— А оружие? Вы не могли бы раздобыть какое-нибудь ружьишко?
Ягода заявил, что тут он совершенно бессилен. Выяснилось, что о группе Матея ему известно.
— Вы думаете, что эти несколько русских, которые прячутся в лесу, нас спасут?! — разошелся Ягода. — Вы же сами сказали, что у вас нет оружия. А у Гитлера вермахт, у него гестапо. И вы хотите идти против него? Это же такая глупость, такое идиотство!..
— Старая песня, — буркнул Горнянчин.
Он поглядел на Ягоду, который взволнованно бегал взад-вперед по своему винному погребку, и понял, что с ним каши не сваришь.
— Ну а не могли бы вы дать что-нибудь из одежды — пальто или костюм? — предпринял Янек еще одну попытку выжать что-нибудь из Ягоды.
Тот начал прибедняться, а под конец заявил:
— Если что случится, немцы по одежде узнают, кто связан с партизанами. И потом — у них собаки, они наверняка все выследят. Вот увидите: нас всех перестреляют, как зайцев. Ну скажите сами, Горнянчин, разве не так?
— Но зато по продуктам уж никто не узнает… — сказал Янек, пересиливая себя. Если бы это не было так нужно партизанам, он не стал бы унижаться.
— Продукты? Конечно, конечно, — согласился Ягода и отправился на кухню.
Вскоре он вернулся с бумажной сумкой в руках, в ней были раки.
Горнянчин не поблагодарил, не простился и молча ушел, а на улице сплюнул: «Раков дал, издевается, что ли?»
Но ребят на Вартовне этот подарок потешил. Они обсасывали клешни, бросали их в кусты и посмеивались над Янеком. Он, мол, известный лакомка — ничего другого, кроме раков, не ест, а от хлеба у него живот болит.
Так закончился поход Янека.
Зато Властику повезло больше. Он узнал, что в Липтале живет сторож с оружейного. Разузнал, в какую смену тот работает, и однажды вечером вместе с Мато отправился в Липтал. Мато прохаживался под окнами, а Властик вошел в дом. Под пальто у него был пистолет, который ему дал Матей.
— Добрый вечер! — поздоровался он, как полагается.
— Дай-то бог, — ответили сторож и его жена.
Они сидели перед пустыми тарелками, на плите грелся ужин.
Властик без долгих слов вытащил пистолет и спокойно сказал:
— Не пугайтесь! Отдайте мне свое оружие. Это для партизан.
Сторож положил на стол все, что у него было: служебный пистолет и две обоймы.
— Ох, сынок, — вздохнул он, — пропаду я из-за тебя! Не поверят мне, завтра арестуют.
Властик взял было оружие, но после этих слов заколебался.
— Ладно уж! Только уходи быстрее! — сказал ему сторож.
Так одним пистолетом стало у партизан больше.
Ломигнат принес на Вартовну две винтовки. Он шагал к Юращакам как охотник в праздничный день. Все смотрели на него как на героя, а он выглядел смущенным. Он раздобыл винтовки совершенно мирным путем, выменял их за горсть сахару, сигареты и бутылку сливовицы у двух венгерских солдат, ночевавших у него на хуторе. Они ему еще два патронташа дали в придачу.
Если так побираться — далеко не уедешь, это было ясно. Поэтому партизаны решились на крупные операции.
Первой из них было нападение на жандармский пост. На эту операцию отправились все вместе. Все обошлось бы гладко, если бы один из жандармов не схватился за карабин. К счастью, особого вреда он не причинил — лишь задел Мато мочку уха. А сам жандарм остался лежать в луже крови.