— Ах, эти… Да, они ужасно мне надоели. Хочешь, могу подарить тебе одного?
В тот вечер, кажется, к химии никто из них так и не приступил.
========== Урок пятый ==========
Звонок, оповещающий о начале второго урока, уже давно прозвенел, но учителя до сих пор не было в классе. Стинг сидел за партой и, ко всеобщему удивлению, держался в сторонке от остальных: даже более того, вёл себя тише воды, ниже травы. От усердия он высунул кончик языка и, затаив дыхание, уже в который раз безуспешно пытался соблюсти баланс и поставить ластик на самую вершину канцелярской пирамиды так, чтобы она не разрушилась. Рука едва не дрогнула в самый неподходящий момент, но хрупкое ваяние из карандашей всё же осталось стоять на месте. Только после этого парень смог неспешно откинуться на спинку стула и наконец-то облегчённо вздохнуть.
— Вот же чёрт!
Раздражённый рык громовым раскатом пронёсся по кабинету, после чего запущенная богатырской рукой сумка приземлилась аккурат на стол перед блондином. Удар. Тишина. Было слышно, как карандаши один за другим скатились с парты и плюхнулись на пол. Через несколько мгновений рядом появился и сам виновник погрома, с явным наслаждением пинающий освободившийся стул, пока его друг лазил под столом и искал пропажу. Вот же сволочь, хоть бы помог.
— Чени, какая муха тебя укусила? — со свойственной ему горячностью начал было Стинг, но сразу же запнулся, стоило ему всего лишь посмотреть наверх и столкнуться со взглядом Роуга: настолько колким, жалящим, почти материально ощущаемым, что по спине невольно пробежал холодок.
— Я просто наглядно показал, почему тебе не стоит сидеть на моём месте, — дальнейшее утверждение о том, что парень встал не с той ноги, было совсем ни к чему: подобное практиковалось им настолько часто, что уже давно вошло в привычку. Но всё же, проведя добрую половину жизни бок о боком с сим живым воплощением абсолютного пессимизма, Эвклиф, не отличаясь от природы особой наблюдательностью, научился отлично разбираться в самых крохотных нюансах мимики своего друга, которые в большинстве своём были практически незаметны для окружающих. Вот сейчас он наверняка незаметно повёл бровью, скрытой густой чёлкой, словно интересуясь, какого чёрта его до сих пор не оставили в покое. Ну давай, а теперь ты должен сказать, что я просто достал тебя своими идиотскими выходками и чтоб духу моего рядом с тобой не было до конца дня. Это ведь так непредсказуемо.
— Если дорожишь своим здоровьем, то просто исчезни по-хорошему, — ох, ну кто бы сомневался.
— Исчезни по-хорошему, — с издёвкой перекривил его Стинг, не без удовольствия наблюдая, как на скулах брюнета начинают поигрывать желваки, а вены на висках вздулись от напряжения. Взгляд воровато скользнул вниз и стал прищуренным, точь-в-точь повторяя лисий. — Друг мой сердечный, а может ты лучше расскажешь мне, что это за номер был сегодня утром? Ты почему на истории не был?
Роуг медленно набрал полные лёгкие воздуха, будто собирался объяснять кому-то уж совсем недалёкому очевидные вещи.
— По-моему, кому-то бы не помешало освежить память и вспомнить, что я не особо люблю подниматься в такую рань.
Согласно кивнув и прижав свои пожитки к груди, блондин поспешил ретироваться, вот только облегчение от сего факта появилось слишком поспешно: бросив их на соседнюю парту, он оседлал стул и, обняв руками спинку, вновь вперил немигающий взгляд в товарища. Чени не сдержался и картинно возвёл глаза к потолку.
— Что тебе от меня надо?
— Просто хочу узнать, как давно ты докатился до такой жизни, — пожал плечами, как ни в чём не бывало, и продолжил своё негласное наблюдение. Оставалось лишь удивляться, как этому светловолосому недоразумению удаётся с таким постоянством испытывать его терпение на прочность.
— И что на этот раз тебя не устраивает?
— Происхождение вон той страшной штуки, торчащей из твоего кармана. Когда это ты успел записаться в отряд бледно-синих… — Стинг фыркнул, сдерживая смех, — го… гномиков, конечно.
Рука на автомате потянулась к джинсам, прикрывая тот-самый-карман. И вправду, зачем он вообще прицепил к связке ключей это недоразумение из бисера, которое ему всё же умудрилась втюхать Хартфилия? Может, потому, что оно показалось ему… милым? Глупости. Практичность и ничего более. Просто в комнате, от и до заваленной всевозможным хламом, отыскать ключи со столь заметным опознавательным знаком куда легче.
— Что, так и будешь молчать? Ничего не хочешь мне рассказать? В последнее время ты какой-то странный. Вернее, ты всегда такой, но теперь совсем подозрительно себя ведёшь.
Чёрт, он так ничего и не ответил ему, и что-то упорно подсказывало, что теперь уж Стинг точно так просто не отвяжется. Да и о чём он должен поведать лучшему другу? О том, что вот уже две недели как занимается с Хартфилией тет-а-тет и всеми способами пытается довести её до того состояния, когда ей надоест с ним сюсюкаться и она пошлёт его куда подальше вместе с этими изнурительными встречами? Вот только блондинка оказалась далеко не так глупа, как могло показаться на первый взгляд: уж что, а подход к людям она всё-таки умела находить с завидной лёгкостью и неким изяществом, даже ни разу за прошедшее время не обратилась к нему с ответной грубостью или пренебрежением. Но что-то в манере её речи, смотрящем будто вскользь взгляде заставляло его невольно настораживаться, будто девушке было известно нечто сокрытое от его глаз. Однажды, возвращаясь домой после подобных игр в гляделки, парень понял, что впервые чувствует себя не сторонним наблюдателем, а словно подопытным кроликом, с которым пытались провернуть одному лишь из создателю известные махинации. И это совсем не нравилось, заставляло мимо воли ещё больше закрываться в себе, запираясь на несчетное множество замков, тщательно анализировать каждое небрежно брошенное слово.
«Что ты хочешь там найти? Чего тебе нужно от меня?» — звучащий внутри головы голос оглушал, повторяя однотипные вопросы несчетное количество раз, пульсируя по венам и словно размазываясь по стенкам черепной коробки. Что тебе может быть нужно от меня, если ты — всего лишь захудалый преподаватель, приносящий мне уйму проблем, а я — ни в чём не отстающий от тебя ученик?
Так, спокойно, Роуг, только спокойно. Ты успешно продержался без малого месяц, практически половина пути позади. Тебе всего лишь стоит и дальше ни на шаг не отступать от неё, поддерживать бессмысленные беседы о погоде, искусстве, прочей белиберде и — если особо не повезёт — ненавистном предмете.
И когда он практически смог убедить себя в том, что вся канитель, творящаяся вокруг него, — не более, чем плод его воспалённой фантазии, возникший на нервной почве, когда смог наконец прийти в норму, Хартфилия попросту сорвала занятие! Куда-то по-тихому смоталась, не предупредив заранее, а он как последний истукан простоял у её двери почти полчаса в ожидании того, когда же её светлость соизволит открыть ему. Мерзкая стерва. Почему-то не возникало и тени сомнения, что она сделала это специально.
Расписание сегодня было просто смехотворным, поэтому с лёгкостью можно было устроить себе ещё одной выходной, но желание посмотреть в глаза этой… этой, которая все мозги успела ему прожужжать, что надо быть более ответственным и совестливым, заставляло отбросить в сторону подобные мелочи, как лень. Внутри клокотала безудержная, первобытная ярость, сотрясающая грудную клетку и упорно желающая вырваться наружу. Сегодня он всё ей выскажет, планомерно и медленно размажет по стенке, и плевать, что будет дальше, плевать, как отреагирует эта малохольная блондинка и что предпримет, ведь удовлетворение, которое он при этом получит, несравнимо ни с чем.
Стинг вновь начал подавать признаки жизни, всем своим видом намекая, что он всё ещё здесь и жаждет длинной и, главное, душещипательной истории от лучшего друга. К счастью, от подобной участи его спасло как никогда долгожданное появление учителя в классе, вот только это была вовсе не та, кого он ждал.