- И как дружок?
- Ой, Мади, так жалко его! Всю жизнь служил. Жена с сыном погибли в горячей точке. Женился второй раз, так она сбежала, не выдержала кочевого образа жизни. Вышел в отставку, весь израненный, пошёл к другу работать в силовое ведомство, дослужился до замминистра. А тут друг и помри. Тылов нет, а ему пятьдесят четыре, предпенсионный возраст, год работал, ничего, а тут стали в затылок дышать и подставили. Уж не знаю, чем и как, но его шантажировали его собственный зам с сынком. Двое проныр! А так мужик положительный, слышь, Мади! Утром, как протрезвел, кофе выпил и сразу на тебя ориентировочку запросил.
- Рассказала?
- Ну, да. Не надо было?
- Не надо. Про ребёнка сказала?
- Да. И про то, из-за кого ты с Ваней рассталась, чистая душа, тоже. И про то, как дело подняла, и про то, как племянников растила. И про отца. Ну, в общем…
- Ты, Галь, пирсинг себе сделай. На языке. Тебе пойдёт.
Мади с такой силой нажала отбой, что ноготь вдруг подогнулся, зацепился за ободок футляра телефона и треснул. Она взвыла.
- Да что ж это за проклятие?
- Это не проклятие. Это возмездие, - сказал Витя, заходя в дом.
- Витя! Ну, ты-то?
- Я так понял, Рафик не приедет?
- Нет. А у меня ноготь сломался!
- Ну, поедем с тобой в Евпаторию пораньше и до Облаков зайдём в салон. Я тоже маникюр сделаю, а то тоже руки убил с этими дровами.
- Э, дорогой, я тут подумала, может, пригласим Марину в качестве твоей, гм, спутницы? – осторожно предложила Мади, - она вроде, милая девочка?
- Эта милая девочка подставила отличного мужика в угоду своему братцу и папаше, ради их карьеры уничтожила настоящий приличный послужной список.
- Какой ужас!
- Не парься, Дима выжил, хоть его и выжили.
- Ладно, это потом. Ты уже нашёл себе спутницу, по крайней мере на день рождения дяди?
- Нашёл-нашёл.
- И кто это? Почему я не в курсе?
- Это Женя. И ты в курсе. Я в душ. Через пару часов выезжаем. Кстати, а ты с кем поедешь?
- С Марселем.
- Не прокатит. Вы оба холостяки, а Чингиз помешан на семейных ценностях. Марсель тоже получил два приглашения и уже подкатывал по телефону к нашей Галюне.
- Да ты что? А она?
- А что она? Не её это пассажир. Так что и ему, и тебе придётся искать пару.
Витя вышел. А Мади задумалась. Прикинув, в чём поедет из того, что купила в Симферополе, она решила зайти к Гале за сумочкой.
- У тебя же своя есть красная? – удивилась Галя.
- Но у твоей златая цепь вместо ремешка. Я хочу надеть семейное золото.
- Да ты что? Всё?
- Большую часть.
- Ооо! Можно мне посмотреть?
- Можешь нас проводить через пару часов.
- А почему так рано?
- Я ноготь сломала.
- Опять?
- Полагаю, меня сглазили. Думаю окурить дом и пролить свинец.
Галя захихикала. Мади взяла сумочку и собралась уходить. Она вышла к Гале несобранная – в длинном домашнем тёплом трикотажном платье с накинутой поверх шалью, в невысоких угах, и теперь торопилась обратно.
- Вот уж действительно доброе утро. Здравствуйте, Мади.
- Здравствуйте, Дмитрий Эдуардович.
- Э, думаю, вы можете называть меня…
- Митя! Дружище! Ты где?
Сверху раздался шум, и по лестнице с грохотом скатился одинокий самурай Вася.
- Вот уж два сапога пара, - пробормотала Мади, вспомнив, как скатывалась с её лестниц Галя, поднимая всех на уши с утра пораньше.
- Мади, извини. Удачно вам с Витей погулять. Пока. Э, Василий Андреевич, не соблаговолите ли пройти на кухню? Живо!
Галя увела своего Васю попилить за углом, а Митя вышел вслед за Мади в прохладное крымское утро.
- Вы сегодня идёте с кем-то гулять? – спросил он, разглядывая её в упор.
- Мы с братом, который младше меня на двадцать семь лет, приглашены на юбилей к дяде. Хотите с нами? Гуляем в Облаках. Это в отеле на косе. Там красиво и…
- Я знаю. Во сколько?
- Мы поедем с Витей рано, хотели ещё в салон успеть. А вы можете приехать к четырём часам.
- Отлично. Я встречу вас там у входа. До вечера, Мади.
- До вечера… Дима? Или Митя?
- Как вам удобнее, - улыбнулся он.
- А вам как удобнее? – пристала она.
Он улыбнулся. Улыбка вышла кривая, и его не красила.
- Я лет пятнадцать как исключительно Дмитрий Эдуардович. Мне самому интересно, как вам привычнее будет меня называть.
Он кивнул и вернулся в дом…
***
Женька запыхалась, носясь как шарик со свистулькой по комнате, и наконец выдохлась. Она вдруг вздохнула и встала перед огромным зеркалом.
Зелёное платье из тонкого лёгкого многослойного шифона до середины колена шевелилось от малейшего сквозняка. Поверх него был укороченный тёмно-зелёный облегающий бархатный жакет на крупной золотой пуговице. Стройные ноги в бежевых лодочках казались легче и длиннее. Волнистые волосы, закрученные в мягкую шишку, открывали стройную шею. Глаза казались огромными и чуть испуганными.