- Ужин, да, это замечательно, - окончательно проснувшись, согласился художник, - и хорошо, что вы меня разбудили, Галочка, мне пора поработать. Солнце, знаете ли. А вы бы пока сходили… ну, я не знаю, по делам, в магазин.
- У меня здесь вещей не осталось. Я схожу домой и принесу. Захвачу купальник и смогу позировать тебе на фоне моря, - улыбнулась Галина.
- Да, конечно, давно мечтал заполучить вас в натурщицы, Галочка. Тогда до вечера, да? – и художник выставил её из номера.
Вечером Галя наклюкалась коньяка, впопыхах оставленного Ашотом, потому что Арсений Витальевич в спешке рассчитался и уехал, даже не попрощавшись с ней, передав через Витю наилучшие пожелания и почтение.
- Дура я набитая, - укоряла она себя, - зачем заговорила про ужин? Он же всегда ужинал в кафе, любил прогуляться, - и она размазала тушь по щекам.
- Не прогуляться, а гульнуть, - сказал Витя, подавая ей платок.
- Ну, и что? Он же художник, творческая личность. А я…
- Ты хорошая баба, Галя. А он просто стрекозёл. И ты красивая и ловкая, тебя все уважают и любят.
- Ага, особенно Мади.
- Особенно тётя, - кивнул Виктор, - ты же её лучшая подруга, её правая рука, её собеседница. Просто она же видит людей насквозь, и не хотела, чтобы ты расстроилась, вот и отдалила тебя от этого ветреника.
- Думаешь?
- Уверен.
- И что мне теперь делать?
- Как сказала бы тётя Мади, снять штаны и бегать.
Они переглянулись и грустно усмехнулись.
- Сам-то как? Райка не вернётся?
- И вернётся – не приму. Но придётся искать Сашке няньку.
- Трата денег. Лучше женись.
- Трата нервов. Лучше я съем перед ЗАГСом свой паспорт.
- Зря. Семья – это хорошо.
- Знаю. Вы моя семья, как и мама с папой, и братья с сетрой.
- Дети должны расти с родителями. С обоими. Кстати, а чего ты к матери с отцом не поехал? – спросила Галя, отпивая ещё коньяк.
- Я ещё жить хочу. А там замотали бы нотациями. И развестись бы не дали. И мы жили бы в семейном аду ещё годы. Мади понимает такие ситуации. Она знает, что есть смысл спасать утопающего, а не утопленника. Да и подумать мне обо всём надо спокойно. А это только здесь реально.
- Ну, думай. А я пить и спать.
- Э, Галь, давай-ка ты сразу спать иди. И утром выходи на работу. И не возражай даже. Ну, куда мы друг без друга? С Мади я всё решу. Спокойной ночи.
- Ну, пока.
Галя пошла в комнату горничной, а Витя остался сам разбираться с наследством от Ашота…
***
Кофе – лучшее начало дня. Но кофе в постель – не всегда.
Мади с трудом разлепила веки.
- Боже, где я?
- А своих версий нет? – усмехнулся Иван, - подавая ей чашку кофе.
Она села поудобнее и отпила глоток.
- Мы в твоём номере?
- Браво. Сто очков с первой попытки.
- Не язви. Ты должен был отвезти меня в мой отель.
- Извини, дорогая, но вроде бы с некоторых пор я тебе ничего не должен.
Мади молча завернулась в одеяло и встала.
- Не вставай, отдыхай. Хочешь ещё кофе?
Мади осмотрелась в поисках одежды.
- Мади, хорошая моя, нам нужно поговорить. Ты вспылила, я понимаю, но и меня пойми – я был не готов к такому повороту событий. Взрослый ребёнок! И у кого? У тебя! А ведь мы сто лет знакомы.
- Знакомы ли, Ваня?
- Мади, ты меня обижаешь!
- Я не хочу тебя обижать. Правда. Мы действительно много лет вместе, и за многое я тебе искренне благодарна. Но…
- Только не говори: «НО»! Пожалуйста, Мади. Давай забудем об этом недоразумении и оставим всё по-прежнему.
Она нашла одежду и пошла в душ.
- По-прежнему уже не будет, Ваня, и ты к этому точно не готов. Мы, конечно, можем остаться друзьями.
- Да к чёрту твою дружбу!
- Ваня-Ваня! Отношения могут возобновиться, но чувства не возобновляются. То, что сгорело и рассыпалось, не восстановится. Не дорожи отношениями. Дорожи чувствами. И если ты ко мне что-то чувствуешь, ты поможешь мне найти моего ребёнка. Если нет – уезжай, Ваня. Уезжай.
Из душа Мади вышла в пустой номер. Пустота словно вошла в её душу, и ей стало одиноко и тоскливо. Она быстро собралась и вышла – в мир, к людям…
***
На следующий день Мади ещё раз встретилась с племянником. Они прокатились на катере по бухтам Севастополя, прогулялись по набережным. Они зашли в военный магазин, и Мади купила Сашке пилотку подводника. Рафик купил малышу машинку, сказав, что уметь водить – это в любом случае здорово. Но оба понимали, что каждому из них пора идти своим путём.