- Ничего, доучится. Ты получила диплом к тридцати пяти.
- К сорока. И только благодаря тебе. Меня тогда повысили в должности.
- Ты это заслужила.
- Зачем ты приехала, Мади? Нацелилась на моего Тимура?
Сёстры переглянулись. Мади кивнула.
- Он здесь?
- Нет. Уехал опять в Судак. Там курорт, он работал барменом, а теперь учится на сомелье. Снимает квартиру с другом. Но, Мади, это мой сын!
- Ты уверена?
- Уверена, Мади. Тимур мой мальчик.
- Ты уезжала с мужем в Краснодар на полгода. А вернулись вы с малышом.
- Мы уезжали на стажировку. Эльдар учился. Мы сменили обстановку, и неожиданно я забеременела. Врач сказал, так бывает. Мы просто перестали ждать и нервничать, и всё получилось само собой.
- Надеюсь, так оно и было, сестра. Но ты же знаешь, как отец поступил со мной и моим ребёнком.
- Мади, мы все слышали, но он не мог. Папа никогда бы так не поступил.
- Нет, это он никогда не позволил бы мне стать счастливой наперекор ему.
- Мади!
- Дай мне адрес племянника, Эльф. Я хочу убедиться.
Эльвира грустно улыбнулась, когда Мади назвала её детским прозвищем. Эльфом её называли сёстры из-за заострённых на кончиках ушей и огромных голубых глаз. К тому же Эльвира вылечивала всех кошек и собак, словно волшебница. Но если она Эльф, она должна излечить душу сестры.
- Хорошо, Мади, но ты сто лет у меня не была. Останься хотя бы на день. Завтра поедете. У меня сегодня выходной, давай с тобой прогуляемся и поболтаем. Ты же нашла в Севастополе Рафика. Расскажи, как он там.
- Как отверженный, - пожала плечами Мади.
- О, нет.
- Да. Хотя о тебе и Марселе вспоминает с благодарностью. Вы не дали Искандеру растерзать его.
- Его мать не дала.
- Будто Назира может встать перед мужем, а не за ним. Ладно. Останусь поговорить с Эльдаром, - сказала Мади и пошла к дому, прижимая к себе малыша, - Эдик, багаж…
***
Настоящая любовь вполне осязаема. Её чувствуешь, когда входишь в дом, где она царит между супругами, ощущаешь в каждом камне, по которому ходили влюблённые, она угадывается в улыбках и взглядах, и особенно в касаниях. То, как Эльвира коснулась локтя мужа, и как он чуть задел её плечо своим плечом, показало Мади, что их чувство не истёрлось со временем, а стало глубже и прочнее, вышло на тот уровень, когда и слова уже не нужны, достаточно взгляда. Она в который раз порадовалась за сестру. Они никогда не могли свести концы с концами, но им никогда не было сложно друг с другом и конца их любви не было видно. Приготовив тонну еды для многочисленного семейства, уживавшегося под двумя крышами двух домов, разделённых небольшим огородом, они вышли из дома и пошли к Коба-Коя, которую обошли вокруг по тропе Голицына.
- И вот это называют благоустроенной тропой князя? – ворчала Мади.
- Конечно, - кивнула Эльвира, - а ты знаешь, что раньше грот Шаляпина был доступен только со стороны моря? Это сейчас любой желающий может оказаться внутри него, потому что вдоль Коба-Каи ведёт Голицынская тропа, вырубленная в скале по указанию князя Льва Семёновича Голицына. Местные старожилы до сих пор рассказывают, как рабочие, вырубавшие тропу, висели у вертикальной скалы в «люльках», а к месту работы их доставляли морем. Однажды разразился шторм, и ни одна лодка не смогла пришвартоваться к скале. Рабочие так и провисели несколько дней, пока шторм не закончился.
- Милая байка, - усмехнулась Мади, - Уверена, что это просто сказка. Но ты мне не будешь рассказывать сказки. Ты расскажешь мне правду, Эльвира. И даже не лги, что Тимур твой сын. Я ещё в его милом детстве заметила чудесные две ямочки на щеках, которых нет ни у тебя, ни у твоего мужа. Так откуда у тебя старший сын, Эльвира? Где ты его взяла? И не лги мне, что ты его родила.
Сестра обречённо кивнула, в который раз поражаясь природной наблюдательности и проницательности Медины.
Медина, заметив её колебания, победно выпрямилась, торжествуя.
Остатки дня они с Эльвирой провели на прогулке, вернувшись с которой, Мади стала соучастницей семейной тайны. От её заносчивости не осталось и следа. Она казалась уставшей и удручённой.
- Я всё-таки навещу его, Эльф, - грустно сказала Мади.
- Я не могу тебе помешать. Даже рада. Может, хоть ты убедишь его вернуться домой. Он должен был бы уже проходить стажировку на заводе, если бы не этот детский бунт. И он не хочет говорить ни с кем из семьи.
- А вы? Чем вы лучше? Вы тоже никому не сказали.
Эльвира пожала плечами.
- О таком не трубят направо и налево, Мади. Передай привет моему мальчику. Эдик, багаж…
***
В небольшом дегустационном зале царили тишина и полумрак. Медина с Эдиком вошли перед закрытием, звякнув дверным колокольчиком, и заняли место за столиком у окна. К ним подошла официантка.