- Развод оформлю сам. Деньгами не обижу, работу не ищи. Занимайся домом и детьми, как раньше. В музее своём развлекайся выставками. За младшими приглядывай и, если что, звони. Прости за всё, - сказал он,
Не дождавшись ответа, погасил свет и вышел. Таня в голос заревела…
***
Витя встал рано и, проверив Сашку, вышел на пляж. Было прохладно. Он прошёлся вдоль берега. Бежать не хотелось. Вообще ничего не хотелось. А, нет, хотелось пожрать чего-нибудь. И Витя свернул на тропинку к знакомому кафе.
- О! Здорово, - сказал он Ашоту, - доброе утро.
- Нэ увэрен. Чэго так рано?
- Думаю. Гуляю. Говорят, полезно. Чтобы похудеть ещё, - ответил Витя.
- Полэзно воврэмя завтракать, - отрезал Ашот и протянул ему свёрнутую пополам лепёшку с нежным картофельным пюре внутри.
Витя прикрыл глаза от наслаждения, дожёвывая гастрономическое чудо.
- Дэржи, - и Ашот протянул ему вторую лепёшку и огромную чашку кофе с молоком и сахаром.
От всего этого великолепия в мозгах у Вити прояснилось, и он словно невзначай спросил у повара:
- А ты чего здесь? Вы вроде семейное дело открыли?
- А это что? Не сэмейное? Здэсь всё начиналось.
- Э, Ашот, а тогда парни твои где?
- В новом кафэ. Там работы как рыбы в морэ – всю нэ выловить.
- Слушай, готовишь ты конечно. А дай мне с собой что-нибудь для Сашки.
- Это твой младший?
- Да. Галя с ним умаялась, каши варить.
- Жэнись. Мужчина должэн быть жэнат на жэнщине, которая варит кашу его дэтям.
- Ага. Сам-то своим сам кашу варил, а меня ради каши в хомут.
- Как тэбя в юристы взяли? Говоришь как бэзумный.
- Тётя Мади говорит: «косноязычный».
- Как она? Говорят, бросила всё?
- Ничего она не бросила. Как раз ищет новых клиентов. И повара.
- Хороший повар вэзде нужэн.
- Вот и вернулся бы.
- У мэня дело. Сэмья. Я тэпэрь не повар, а рэсторатор.
- Ох, ты господи. Ресторатор воздушных стен. Ещё тот ресторан не построили, в котором уместились бы разом и твой талант, и твоё эго.
- Что? Ты моё эго нэ трогай. Вот – бэри и уходи, - и Ашот протянул Вите упакованную в миску картошку-пюре и мелко порезанный гуляш с подливом.
- Ашот, ему два года всего.
- Он мужчина. Мужчина должен есть мясо. А в обэд заходи, я кашу с тыквой сварю.
- Зайду. Ты человек, Ашот. Пока. Удачи!
- Удача для тупых и ленивых. А я тружусь как шмэль.
- Как пчела, - хмыкнул Витя.
- Я мужчина. Значит, как шмэль. Ты вот чэго ходишь? Мужчина должен заниматься своим дэлом. Или уже иди давай, худей.
- Ага, с вами тут похудеешь, - сказал Витя, но, увидев, как грозно нахмурил брови Ашот, схватил картошку для сына и поспешил в пансион…
***
Эдик с Тимуром болтали у стойки, а Мади с Тамарой у столика тихонько переговаривались, прикрывшись меню. С утра в зале ещё никого не было – ни посетителей, ни персонала, видимо, свадьба затянулась, хотя управляющая пришла. Она сразу дала понять, кто тут главный, и скрылась в служебном помещении, прихватив из бара стакан и бутылку минералки.
- А что такого случилось у Тимура с его родителями? – шёпотом спрашивала Тамара, - Он только хотел меня с ними познакомить, и вдруг как отрезало. И слышать о них ничего не хочет. А я-то сначала подумала, что он меня к ним везти передумал, обиделась на него ужасно.
- И совершенно напрасно, - сказала Мади, - Это из-за меня всё.
- Вы-то тут при чём?
- Просто, как бы это сказать-то… в общем, я недавно узнала, что мой ребёнок, которого я родила двадцать семь лет назад и которого считала мертворожденным, на самом деле жив, и что мой отец отдал его на воспитание кому-то из нашей семьи.
- Как это? Ваш отец отдал вашего ребёнка? А ваш муж?
- Мой муж погиб в аварии. А мы с малышом выжили, и я его позже родила. А папа был против того, чтобы я жила с ребёнком самостоятельно, и забрал его. А недавно он умер, и моя сестра нашла в его доме выписку из роддома, которая доказывает, что мой ребёнок жив. А я даже не знаю, мальчик это или девочка. Но я решила во что бы то ни стало найти своего ребёнка.
- И я бы нашла! – горячо воскликнула Тамара.
- Вот, я и поехала по всем родственникам, у которых есть дети подходящего возраста. И Эльвира с Эльдаром поняли, что я и до Тимура доберусь, и группу крови его узнаю. И решили сами ему рассказать, что он усыновлённый. Вот он и взбрыкнул. Обидно ему показалось, что его обманывали всю жизнь.
- Так он ваш сын? – ахнула Тамара.
- Нет, - вздохнула Мади, - не мой, к сожалению.
Она вспомнила их разговор с Эльвирой…
«- То есть Тимур не твой сын?
- Тимур мой сын. Просто родила его не я.
- А кто?
- Да бог его знает. Мы его из дома малютки взяли. Специально тогда эту стажировку выдумали, чтобы уехать подальше от семьи.