Засыпая, я чувствую теплую кожу Дина своей, его умеренное дыхание и умеренное биение сердца. Почему-то этот факт удивляет меня. Дин – живой, и это черт побери так странно. Разве нет? Наверное и мое сознание несколько путается, так как я медленно, но верно засыпаю.
Уже утром, я завариваю кофе себе, и Дину на всякий случай тоже. Когда я встал он все еще крепко спал, но сейчас судя по всему проснулся. Из комнаты до меня донесся шорох и шаги, и через секунду Дин входит на кухню в моей футболке теперь стоит и смотрит на меня растерянно. Должен признаться ему очень идет моя одежда. Футболка сидит свободно, закрывая собой все самые интересны места, вплоть до бедер. Я специально выбросил с утра всю его скудную одежду прочь, надеясь, что утром он выйдет ко мне голым, однако увы.
-Доброе утро, сладкий. Кофе будешь?- Улыбаясь, спрашиваю я, однако Дин счастливым не выглядит.
Он поджимает губы, а на его глаза наворачиваются слезы.
-Что вы сделали со мной?- сдавленным полушепотом спрашивает он и еще немного и мое сердце защемило бы отжалости, но нет.
-А то ты не помнишь, красавчик.- И правда, наркотик, что я ему дал, никак не влияет на память, Дин должен помнить буквально все. -У меня к тебе вопрос.- Я подхожу к нему ближе, почти вплотную и он опускает глаза. -Откуда у тебя те шрамы на спине?
Вот только вместо ответа Дин начинает дрожать, склонив голову, так, что это настораживает меня.
-Что я наделал… Они накажут меня…- Шепчет Дин себе под нос, так тихо и неразборчиво, что я не должен бы был услышать, но я слышу. -Не хочу…- Плачет парень и его плечи трясутся в рыданиях.
Не знаю, что меня сподвигает на это, но я шагаю к парню и крепко обнимаю его, прижимая к себе. Дин продолжает плакать. У меня есть вопросы и один из них – кто черт возьми наказывает его и за что. Впрочем это я у него и спрашиваю, держа за плечи и смотря прямо в глаза.
-Кто и за что тебя наказывает, Дин?- Щурю я глаза и он мотает головой в отрицательном жесте. -Дин.- Я настаиваю и моя интонация не терпит возражений.
-Это плохо. Плохо желать мужчин, Бог не любит таких как я. Я должен быть наказан и я буду. Буду.- Он явно запуганный Богом или еще кем-то и это еще один пунктик к моему списку о том почему я зол на Отца. -Так больно когда они бьют меня.- Шепчет Дин, будто рассказывает страшную тайну. -Так больно.
-Они больше никогда, не обидят тебя. Слышишь?- Дин опять лишь мотает головой из стороны в сторону, я вздыхаю, сжимая зубы.
На самом деле без разрешения человека делать это довольно опасно, но я не думаю, что Дин будет сопротивляться в таком состоянии, так что беру его голову в свои руки и погружаюсь в воспоминания. Я не роюсь сильно глубоко, хотя понимаю, что жизнь парня явно наполнена страданиями с детства. Меня интересуют лишь люди, которые калечат его. Эти воспоминания довольно яркие, так что быстро их нахожу. И все верно, это секта. Обыкновенная секта, в которую Дин угодил по несчастью. Верующие фанатики, которые узнав, что Дин склонен к гомосексуализму лечили этот «недуг» старым добрым способом – поркой. Я увидел их лица, их штаб, адрес. Имена – все что знает Дин. Теперь я знаю где они и кто они, так что больше не копаюсь в подсознании юноши, оставляя его в покое. Дин вздрагивает когда я покидаю его разум и смотрит на меня изумленно. Я улыбаюсь.
-Будь здесь и жди меня, ты ведь послушный мальчик, правда?- Я усмехаюсь, взмахиваю крыльями и исчезаю из квартиры оставляя на кухне, наверно ужасно ошарашенного Дина.
Я появляюсь в небольшом помещении с большим количеством людей внутри, и их взгляды тут же оборачиваются ко мне. Прежде чем они начнут задавать вопросы о том кто я, я решаю сам показать им это. Расправляю крылья, тень которых падает на стену позади, людишки тут же шарахаются прочь и крестятся, восславляя Бога.
-Это ангел! Ангел посетил нас!- Слышу я возглас какой-то женщины, и оборачиваясь узнаю в ней одну из тех, кто присутствовал пока Дин стоял на коленях в какой-то сырой комнате и его хлестали по спине до крови. -Бог услышал нас!- Восторженно восклицает она, и я решаю убить ее первой.
Оказываюсь рядом буквально за полсекунды и проламываю ей рукой грудную клетку, нащупывая сердце. Она все еще жива, когда я держу его в руке и последнее, что она слышит в своей жизни это мой голос.
-Ты будешь гореть в аду.- Обещаю я ей, хотя на самом деле совершенно не знаю так ли это, но испуг в ее глазах того стоит.
Вырывая ее сердце я чувствую как оно еще два раза бьется у меня в руках и слышу как тело женщины падает с грохотом на пол. Задорно улыбаясь и отбрасывая от себя кусок человеческого мяса, я смотрю на до ужаса запуганную толпу, и блокирую все двери, которые они упорно пытаются открыть.
А потом я убиваю их всех. И мне совершенно плевать, кто из них виновен, а кто нет. Их крики услащают мой слух и на секунду я задумываюсь над тем кем стал, но лишь на секунду. Пусть эти несчастные молятся своему Богу, и если он придет спасти их. То так уж и быть, я лично преклоню перед ним колено. Но Он так и не приходит. Крики затихают, и я осматриваю пол усеянный трупами и кровью. Я чувствую какое-то умиротворение глядя на это. Усмехаюсь, вытирая руки в крови, о какую-то ближайшую тряпку и через мгновение оказываюсь в своей квартире.
Дин тут же подскакивает с дивана, на котором видимо сидел только что, и удивленно смотрит на меня.
-Прости, кажется я лишил тебя дома только что.- Говорю я, стоя перед ним весь в крови, он не шевелится и лишь молчит. -Но ты можешь жить со мной. И поверь мне, мужеложство не грех и тебя больше никто не накажет. Это я говорю тебе, как ангел Господень. Веришь мне?
-Я верю.- Тихо произносит Дин. -Я вижу твои крылья.
После этих слов я поспешно складываю их, не любя когда на них кто-то смотрит, хотя в зеленых глазах читается лишь немое восхищение. Некоторые люди вправду видят их. Возможно прошлым вечером, Дин их видел, когда на пике наслаждения я позволил себе раскрыть их, но он принял это за галлюцинацию. А сейчас увидел вновь.
-Примешь со мной душ?- Спрашиваю я как ни в чем не бывало, разглядывая подсыхающую кровь на себе.
-Да.- Кивает Дин и улыбается.
И в этот момент я понимаю, что кажется нашел, чем заняться в ближайшую жизнь, в которой точно не место Господу Богу.