Но эта груда металлолома плохо меня знала. Я воспитан в старинных традициях, а они запрещают ругаться в присутствии дамы.
- Не жди, что я буду и дальше чернить себя! Сам ты отвратительный слизняк! - закричал я и тотчас спохватился, что девушка, способная слышать лишь вторую часть диалога, может меня неправильно понять.
- Это не вам. У меня, знаете ли, привычка разговаривать с самим собой, объяснил я.
В ответ девушка неискренне улыбнулась и стала поспешно отступать к своему звездолету.
- Я так все и поняла. В космосе у многих появляются странные привычки. Желаю удачи!
- Всего хорошего! - попрощался я. - Вряд ли вам понравится то, что вы сейчас увидите.
Воплощая недавно возникшую мысль, я вытащил из набора инструментов самый большой гаечный ключ и взвесил его в ладони. Ключ оказался тяжелым, и я удовлетворенно кивнул.
- Не вздумайте совершить какую-нибудь глупость! Предупреждаю, меня будут искать! - взвизгнула девушка.
- Не беспокойтесь, вам ровным счетом ничего не угрожает! А теперь посторонитесь, мне нужно как следует размахнуться!
Девушка торопливо посторонилась, а я подлетел к своему иллюминатору и стал колотить по нему гаечным ключом. Иллюминатор, как я только что сообразил, место куда более уязвимое, чем люк, особенно на ракетах старых конструкций, где они ещё не бронировались. После пятого или шестого удара иллюминатор треснул, а после десятого удара от него откололся порядочный кусок. Вдохновленный успехом, я замахал ключом вдвое быстрее, стараясь одновременно удержаться за обшивку, ибо силой отталкивания меня норовило отнести в сторону. Кислород уже кончался, поэтому приходилось спешить. Неудивительно, что про девушку я почти забыл и вспомнил лишь тогда, когда услышал ее голос:
- Вы сошли с ума: увечите собственный звездолёт! Если вы себя ещё хоть сколько-нибудь контролируете, мой вам совет - обратитесь к психиатру!
Оглянувшись, я увидел, как захлопнулся люк в ее ракете и с низким вибрирующим подрагиванием взвыли двигатели - стремясь выразить мне свое "фи!", малышка явно перегазовывала. Мгновение спустя красный звездолет "Феррари" исчез. Я вздохнул: примерно так заканчивались все мои встречи с девушками...
Размышляя о том, что и в космосе мне продолжает катастрофически не везти, я высадил иллюминатор и кое-как, едва не ободрав себе бока, протиснулся в ракету. Теперь уже Мозг был в моих руках и, понимая это, он испуганно притих.
Заткнув разбитый иллюминатор подушкой, я поставил поверх нее герметизирующую заплатку из ремкомплекта. После этого, убедившись, что воздушный нанос восстановил давление внутри ракеты, снял скафандр и повесив его на плечики, убрал в шкаф. Я делал всё нарочито медленно, зная, что Мозг в ужасе наблюдает за мной.
Затем я взял из набора инструментов молоток и, похлопывая им по ладони, подошел к Мозгу. Его процессор взволнованно дрожал, ожидая расправы.
- Хочешь жить? - спросил я у него. - Если хочешь, повторяй за мной: "Я муха, сидящая на навозной куче, я ничтожество, я склизкий червяк..."
ВОСПОМИНАНИЕ ТРЕТЬЕ
Кое-как на своем подлатанном звездолете я дотянул до Мавририи, где в мастерской мне вставили новый иллюминатор, а заодно изготовили небольшой переносной пульт, который позволял в случае необходимости отключать Мозг и брать управление "Блином" на себя. Правда, механики долго не могли понять, зачем мне нужен такой пульт, но я прикинулся чудаком и в конце концов получил желаемое.
Мавририанские пирамиды, ради которых я провел в космосе целый месяц, по правде сказать, разочаровали. Торчат в пустыне три каменных истукана, сложенные из потрескавшихся огромных камней, а рядом толпятся легионы туристов. Впрочем, как потом выяснилось, туристов среди них было всего человек пятьдесят, остальные же оказались ищущими заработка экскурсоводами, болтливыми и назойливыми. Однако моей персоной ни один из них не заинтересовался: то ли меня самого принимали за экскурсовода, то ли на моей физиономии было написано, что у меня нет ни гроша.
Поглазев с полчаса на пирамиды, я отправился в космопорт и покинул Мавририю. Намерение посетить Новую Амазонию и ее очаровательных обитательниц я, по зрелом размышлении, отложил. Печальный опыт с представительницами прекрасного пола у меня уже был и расширять его не хотелось. Время показало, что я оказался прав. Но это - тема очередного рассказа... Теперь же мне хотелось наведаться в созвездие Дракона, где, как я почерпнул из справочника, в системе звезды Альфа есть "интереснейший мир Ханжония, в котором материальная культура и государственное мироустройство приобрели самые неожиданные и яркие формы, способствующие раскрепощению и наиболее полной реализации личности" (цитата из справочника).
О том, в чем именно заключались эти неожиданные и яркие формы, в справочнике не было ни слова. Клянусь, что знай я всё заранее, никогда не сунулся бы на Ханжонию и даже обогнул бы этот мир за несколько триллионов километров. А вы, уважаемые, если когда-нибудь встретите составителя этого каталога - что маловероятно, так как со дня его выхода прошло уже шестьдесят пять лет - оттузите его за меня от души, не обращая внимания на седины и почтенный возраст. Поверьте, он этого заслуживает!
Неприятности обрушились на меня ещё на пути к Альфа-Дракона. Я обнаружил, что мне подсунули негодный молекуляризатор. Первый месяц путешествия я вообще не включал его: было достаточно многочисленных свертков и пакетов с провизией, которые собрали мне в дорогу заботливые родители, стремящиеся, очевидно, заглушить терзания своей совести, вызванные тем, что они произвели меня на свет. Когда же, наконец, с домашней пищей было покончено, я включил молекуляризатор, засыпал в него, как было сказано в инструкции, сто граммов пыли, вылил три стакана воды и набрал на дисплее: "Куропатка жареная с белыми грибами под винным соусом."
Вооружившись вилкой и ножом, я уселся перед молекуляризатором и заблаговременно приготовился к дегустации. когда я представлял, как прожаренное крылышко куропатки будет похрустывать у меня на зубах, мой желудок сжимался от гурманского предвкушения. И тут, на две секунды позже указанного срока, дверца молекуляризатора открылась, и из нее выехала тарелка с манной кашей. При ее виде у меня на коже сразу стала появляться красная сыпь, а глаза зачесались - манную кашу я ненавижу с детства.