Еще одна преграда – это всеобщая «замифологизированность» древней китайской истории. Официальные династические хроники, а также прочие древние тексты служили источниками для появления и закрепления многих широко распространенных в Китае исторических мифов. Они больше похожи на сказки – яркие и захватывающие своими необычными сюжетами, но китайцы, похоже, верят им даже более охотно, чем строгим научным трудам. Интересно, что в самом Китае ученые в своих современных трудах стараются оправдать древних авторов и найти подтверждение сюжетам их хроник, пусть они и носят мифический характер. Даже современные археологические находки, относящиеся к доисторическому периоду, пытаются привязать к тем легендам, которые сохранились в писаниях древности.
И вот теперь, когда ученые добывают новые данные о древней китайской истории, все их усилия в буквальном смысле сталкиваются с непростым выбором: следовать в фарватере официальной китайской историографии, или пытаться критиковать ее, или дать новую интерпретацию известных событий.
Те, кто пытается по-новому трактовать древнюю китайскую историю, берут на себя решение весьма сложной задачи. Ведь многое из того, что будет описано далее, остается живой традицией в современном Китае. И китайцы, воспитанные в этой исторической традиции, выросли с пониманием, что их цивилизация самая древняя на планете. Она беспрерывно существует не менее пяти тысяч лет, а то и дольше. Они также обязательно расскажут вам о великих изобретениях, которые человечеству подарил Китай, – это компас, шелк, бумага и порох. Хотя таких открытий, как мы убедимся, на самом деле было куда больше.
Те, кто идеологически более подкован, еще расскажут о той культурной, просветительской и цивилизационной миссии Китая в отношении соседних «варварских» народов и о том, что Китай долгое время был глобальным гегемоном, оставаясь центром притяжения народов всей восточной ойкумены вплоть до начала колониальных завоеваний европейцев в Новом времени.
Современные китайцы предпочитают именовать себя «ханьцами», ассоциируя себя с империей Хань (206 г. до н. э. – 220 г. н. э.). А это значит, что лишь в эпоху, на которой мы будем заканчивать наше повествование, в Китае появится многое из того, что позволит говорить об окончательном становлении китайской цивилизации и формировании китайского этноса. С периода империи Хань уже будет возможно проследить определенную преемственность от древних к современным китайцам.
Читателю важно уяснить также, что именно в эпоху Хань в целом сформировались основные представления и большой массив знаний обо всех предшествующих этому периоду древних эпохах Китая. Но также, к большому сожалению, именно в этот период и предшествующие ему столетия были утрачены многие важнейшие источники древнекитайской истории, о существовании которых теперь мы можем узнать лишь из компиляций более поздних периодов.
В этой книге отражено деление истории Древнего Китая на два больших периода. Это доисторический, для которого уместно использовать периодизацию с делением на эпохи, связанные с развитием орудий производства, принятую во всем мире, и исторический, для которого, как уже было отмечено выше, китайцы придумали собственную «династическую» периодизацию. По временны́м рамкам первый период занимает от полутора миллионов лет тому назад до середины II тыс. до н. э. Второй период занимает чуть больше двух тысяч лет и завершается III веком н. э.
Хотя династийный подход и критикуется рядом ученых-синологов, но они пока не предложили какого-то иного общепринятого подхода для периодизации китайской истории. Поэтому и в этой книге будет уделено внимание историям различных династий и отдельных государств, существовавших на территории современного Китая. Но читатель должен сразу принять во внимание, что китайская историография оперирует принципом беспрерывности китайской истории, выдвигая на первый план традицию существования бюрократического централизованного государства и его аппарата во главе с правителем или императором. И это несмотря на то, что периоды централизации и объединения Китая постоянно сменялись смутами и периодами распада. В это время каждый местный правитель пытался собрать все части страны под своей властью и реорганизовать Китай в соответствии с той самой бюрократической моделью, которая перед этим доказывала свою несостоятельность.