Глубочайшим исследователем игр был немецкий психолог Карл Гроос (1861–1946), изучавший душевную жизнь ребёнка. Его роль в науке — роль первопроходца. Самая почётная миссия! С него, как правило, начинается каждый серьёзный разговор на эту тему. Мировую известность учёному принесла работа «Игры животных», которая была опубликована в 1898 году. В ней автор выдвинул эволюционную теорию, согласно которой игра является важной подготовкой животных и людей к будущей взрослой жизни. Получается достаточно стройная система. Гроос утверждал, что дети в ходе игры расходуют имеющуюся у них излишнюю энергию. Игра, по его мнению, форма «естественного саморазвития» ребёнка. Её главный механизм — упражнения. Гроос не был согласен с точкой зрения своего современника Стэнли Холла о том, что игра представляет собой наследственно обусловленное воспроизведение древних стереотипов поведения.
Гроос усматривал ключевую суть игры в том, что она служит подготовкой к дальнейшей серьёзной деятельности. В игре ребёнок, упражняясь, совершенствует свои способности. В этом, по Гроосу, основное значение детской игры; у взрослых к этому присоединяется игра как дополнение к жизненной действительности и как отдых. Резюмируя свои рассуждения о значении игры, Гроос писал: «Если развитие приспособлений для дальнейших жизненных задач составляет главную цель нашего детства, то выдающееся место в этой целесообразной связи явлений принадлежит игре, так что мы вполне можем сказать, употребляя несколько парадоксальную форму, что мы играем не потому, что мы бываем детьми, но нам именно для того и дано детство, чтобы мы могли играть». Многие исследователи ХХ века опирались на Грооса, в чём-то оспаривали его положения. Хотя исследование теории игр началось, конечно, задолго до того, как этой проблемой со свойственным ему усердием занялся немецкий психолог.
Великий русский педагог, тонкий знаток детской психологии К.Д. Ушинский в своей работе «Человек как предмет воспитания» определял игру как «посильный для ребёнка способ войти во всю сложность окружающего его мира». Детские игры, по его мнению, отражают окружающую социальную среду.
Наш видный марксист, культуролог и журналист Г.В. Плеханов пришёл к выводу, что игра имеет многовековую историю и возникла в первобытном обществе на основе труда. Вклад Плеханова в развитие теории игр неоспорим. К его работам мы будем не раз возвращаться.
Знаменитый венский профессор, создатель психоанализа Зигмунд Фрейд и его последователи видели в игре реализацию вытесненных из жизни желаний, поскольку в игре часто разыгрывается и переживается то, что не удаётся реализовать в жизни. Фрейд обуславливал игру биологическим, в том числе сексуальным подтекстом.
Заметный вклад в теорию игры внесли советские психологи Д.Н. Узнадзе, Л.С. Выготский, С.Л. Рубинштейн и Д.Б. Эльконин. По Рубинштейну («Основы общей психологии»), «прежде всего игра, поскольку речь идёт об играх человека и ребёнка, — это осмысленная деятельность, совокупность осмысленных действий, объединённых единством мотива».
Л.С. Выготский, обобщая опыт предшественников, пришёл к такой формуле: «Если мы обратимся к примитивному человеку, мы увидим, что в играх детей происходит действительная их профессиональная подготовка к будущей деятельности — к охоте, к распознаванию следов зверей, к войне. Игра человеческого ребёнка также направлена на будущую деятельность, но главным образом на деятельность социального характера. Ребёнок видит деятельность окружающих его взрослых людей, подражает ей и переносит её в игру, в игре овладевает основными социальными отношениями и проходит школу своего будущего социального развития» (1931).
Выготский ввёл понятие «мнимой реальности», которую выстраивает ребёнок, погружаясь в стихию игры. Это ключевой термин для теории игр по Выготскому. Психолог отмечал, что игра наилучшим образом создаёт условия для развития интеллекта ребёнка, для перехода от наглядно-действенного мышления к образному и к элементам словесно-логического мышления. Творческие процессы, которые уже в самом раннем возрасте проявляются у детей, лучше всего выражаются в играх. Девочка, которая играет с куклой и воображает себя её матерью, ребёнок, который в игре превращается в охотника, в солдата, в моряка, — все эти играющие дети представляют примеры самого подлинного и настоящего творчества. В игре ребёнок, как никогда, свободен, он определяет свои поступки исходя из собственного «Я». Конечно, это мнимая свобода. Постепенно такое существование приучает нас к одновременному существованию сразу в нескольких плоскостях. Именно в игре ребёнок получает возможность через лицедейство и переживание обобщить полученный опыт. В ранние годы мы ежедневно получаем сотни ярких впечатлений. Игра помогает подсознательно переплавить их в знания и навыки.