— Мы упустили его, он смог уйти, — это я и сам видел. — Фон Резинкранц просит вас сохранять спокойствие и не вмешиваться в происходящее. — ага, опасаются, что их промах выведет меня из себя и я наделю глупостей, попутно подставив их. Чтож тут они заблуждаются, мне плевать на то, что мы не достали вампира. Я не Йенифер, и вовсе не хочу победить. Более того, после слов Региса я даже и не хочу убивать никого из вампиров. Будет очень странно, если он окажется его добрым другом. Моя задача создать совету проблем, чтобы в очередной раз доказать, что со мной лучше придерживаться нейтралитета, а это, на мой взгляд, чудесно удалось. Его личность раскрыта, многие видели, что он не маг открыл портал, да и бился на уровне чемпиона турнира Нильфгаарда, к тому же лицо его принимало вид уродливой маски вытягиваясь и обнажая клыки. В общем в пользу версии, которую потом попытаются представить торговцы, аргументов хватало. Сейчас меня волновало вовсе не это.
— Отвратительно. Надо сообщить Самди.
— Разумеется. Я передам ему новости.
— Нет! Я должен сделать это лично. Его надо успокоить и удержать. Он воспримет наш провал, куда менее спокойно чем я. — слуга кивнул. Он не хотел бы послужить громоотводом и с радостью передал мне право сообщить неприятные вести.
— Я вас провожу.
Мы немного попетляли по коридорам и добрались до другой коморки. Из нее не было вида на залу, и Хозяин Леса ждал там. Слуга указал на дверь и удалился. Я глубоко вдохнул, успокоил нервную дрожь и открыл дверь.
— Мы его взяли. — соврал я. — Вампир мертв. — он стоял ко мне спиной и даже не повернулся удовлетворенный новостью. Я же на каждую фразу делал бесшумный полушаг в его сторону и теперь находился на расстоянии выпада. Наверное, когда-то раньше, тот другой, молодой я, попросил бы его обернуться. Но я стал другим. Годы большака изменили меня, отвадив от красивых жестов. Нет, я не стал подлым. Наверное, не стал, но теперь мог позволить себе срезать углы. После того, как я похоронил Трисс у стен замка, что-то навсегда надломилось во мне. И я ударил его в спину. Серебряный меч ударился в магическую преграду. Невидимый доспех раскололся как стеклянная чашка, но и лезвие клинка отбросило назад. Это было похоже на действие моего Квена, только сильнее и эффективнее. Мой соперник резко обернулся в его руке как всегда из ниоткуда возник золотой клинок.
Сразу с разворота он ударил меня, я с трудом успел заблокировать атаку, после того как мой клинок отбросило заклинание. Самди продолжил серией размашистых ударов. Он был выше и тяжелее меня, превосходил в силе, но я был заряжен солидным количеством зелий и поэтому мог позволить себе блокировать эти удары. Но он прижал меня, размеры маленькой комнатки, также не играли мне на руку. Я бросил знак Аард, сбил оппоненту равновесие и скользнув под рукой вольтом выбрался на середину комнаты. Затем добавил Игни, немного ослепив соперника и колющем выпадом достал его вскользь в области груди. Рана была легкая, но я с удовольствием отметил, что магическая броня была разовой, и больше не защищала тело. А он тоже вскинул левую руку и с его пальцев сорвалась золотая вспышка. Я почувствовал боль в области левого бока, прежде чем снова смог видеть. Даже слепой я машинально отступал и ушел от клинка достаточно, чтобы не умереть, но все же меня зацепило. Золотое орудие, сотканное из света, прошило мой нагрудник. Будь это мои старые добрые эльфийские, покрытые рунами, латы думаю мою судьба была бы более завидной. Но мой лучший нагрудник издырявили вампиры в первых схватках. Мой запасной доспех остался в замке на севере после плена. И сейчас я был в сверкающем сталью человеческом новоделе. Мастера, работая над ним, твердо были уверены, что существ подобных Самди на свете не существует и ориентировали свой доспех на нильфгаардские стрелы. По итогу из моего левого бока обильно сочилась кровь. Боль сковывала тело. Я давно отвык от этих ощущений, обычно регенеративные способности блокировали болевые ощущения на фоне высокого адреналина. Но, как и прежде со стрелой, его оружие блокировало эту мою особенность. Я бросил Аард, чтобы получить передышку и вернул Квен. Еще одной дырки в себе я могу и не вывезти. Мы снова сошлись в центре комнаты, теперь у меня хотя бы было пространство, чтобы закручиваться в сторону. Я всеми силами старался избегать стен. Но каждое блокирование отдавало огнем в ране, тянуло силы. Он снова использовал вспышку. На это раз я плотно зажмурился и отскочил назад. Удара я избежал, но снова оказался прижат к каменной кладке замка спиной, не имея пространства для маневра. Он насел на меня, я кое как защищался. В следующий раз, когда он вскинул свободную от меча руку, чтобы воспользоваться магией я тут же бросил Игни. Моя реакция и скорость движений были по выше, и я успел раньше. На миг он потерял возможность видеть, и я отсек на вытянутой руке по две фаланги от трех пальцев и снова вольтом вырвался на середину. Тут же перешел в наступление заставив соперника обороняться. Отразив семь моих ударов, он контратаковал ровно так как, я предвидел. Я заблокировал удар плечом, ребром жесткости лат, и колющем выпадом вогнал меч в его бедро, древняя кровь щедро полилась на пол. Он рыкнул что-то себе под нос и яростно набросился на меня оттесняя с центра к противоположному краю комнаты. Его клинок был на пару дюймов длиннее моего. Еще пять он выигрывал за счет большего размаха рук. Поэтому он мог доставать меня выпадом раньше, чем я его. Мне приходилось сначала сокращать дистанцию. Я чувствовал свинцовую усталость. Я давно не бился на фоне боли и кровопотери, обычно моя отравленная мутацией кровь сворачивалась почти мгновенно. Я оказался прижат к противоположной стене, пропустил удар вскользь и Квен рассыпался с едва уловим уху тонким звоном. Я попытался еще раз кинуть Игни, но с пальцев сорвался лишь небольшой всполох. Мои силы были на исходе. Его нога сильно кровоточила, но зрительно он вполне свободно переносил на нее вес. Человек с такой раной вынужден был бы обходиться только стойкам, в которых весь его вес сосредоточен на здоровой ноге. Он раздергивал меня обманными движениями, но пока что я читал их все. В какой-то момент я понял, что он готовит выпад в колено, проигнорировал его подергивание бедрами показывающее что-то другой и ударил навстречу. Его меч вошел пробил наколенник размозжил коленный сустав и порвал сухожилия. Я вскрикнул от боли рухнул на землю выронив меч. Мой серебряный клинок так и остался в его лево легком, прошив его тело насквозь. Он не был человеком и поэтому пневмоторакс его не смущал. Он вытащил окровавленный меч, поморщился от боли, и бросил его на каменный пол. Я попытался подняться, застонал и рухнул обратно в лужу собственной крови. Я так привык, что после каждого боя, все мои раны заживают как ни в чем не бывало. Смогу ли я еще когда-нибудь снова ходить, используя две ноги? Хотя логичнее, наверное, было бы опасаться смерти в такой-то ситуации.