— Смотри Джон, — внезапно сказал тот, — вот что ждёт твоих потомков, когда сюда придут испанцы.
Эти слова зажгли в груди всегда мирного человека будущего злой огонь и он резко ответил.
— Витале, идём крестить народ! Ты не задержишься здесь надолго, а я даже основные обряды ещё не выучил!
— Я полностью согласен! — тот удивлённо посмотрел, на обычно спокойного англичанина, — конечно идём. Заодно мне нужно кечуа выучить, да и ваш язык интересен. Кстати, а ты знал, что инки не знали письменности, а использовали узелки? Почему ты им этого не показал?
Ворох вопросов посыпался от довольного собой собеседника, а Джон стараясь не смотреть на костры, поспешил вернуться обратно в дом. Этот мир стал ему ещё больше не нравится, чем прежде.
Глава 7
9 июля 1202 года от Р.Х., г. Куско, Южная Виталика
Месяц промелькнул словно один день, поскольку Джон очень хотел всему научиться, так что дополнительно к латыни и обрядам, я учил его ещё и всему, что знаю. Также весьма непрозрачно намекая, что есть рядом майя, которым нужен металл, а меди в здешних горах очень много. На первое время бронзовый век ему сильно поможет, а там глядишь и железный не за горами, чтобы завоевать все соседние поселения. Ученик из него вышел крайне прилежный, вот что значит правильная мотивация. Учился он сам и затем попросил ещё учить его жену, когда я стал разговаривать на языке инков и кечуа, как на родных. Я конечно же согласился, поэтому всё своё основное время был занят этими двумя, лишь изредка мог позаниматься личными делами.
Всех инков крестили до последнего человека, они не понимали зачем им пока это, их и прежние боги устраивали, но раз Верховный Инка сказал, нужно, значит нужно. Люди пока ещё ошибались, в молитвах и крестя себя, но Джон заверил меня, что будет уделять их духовному воспитанию больше внимания.
Нужно было отметить, что шерсть викуний он и правда запас к моему прибытию, как я просил у того торговца, так что за этот месяц инки добыли мне её ещё, в обмен на часть специй, наши железные топоры, которые я отдавал с лёгким сердцем, поскольку на борту был некоторой их запас, также подарил ему свой золотой пояс, получив в ответ радужную тесьму на голову, которую он снял с себя. Её я быстро постарался спрятать под его насмешливым взглядом. Он постоянно после того случая сжигания заражённых сифилисом, стал надо мной подшучивать, по поводу моих фобий, особенно когда узнал, что я девственник. На полном серьёзе предлагал сменить образ жизни, оставшись с ним любимой женой, даже предлагал построить для меня целый храм. Я не злился только потому, что видел, как смеются при этих словах его глаза, поэтому сил сердиться на его гейские шуточки не было, я лишь ругался и обещал, что никогда больше моя нога не ступит на эти земли тотальных извращенцев, правда, это ещё больше смешило его.
К сожалению всё хорошее, в том числе беззаботная, хоть и простая жизнь в горах подошла к концу. Поняв, что тут нет ничего, чем можно сейчас поживиться, кроме шерсти викуньи если только, мои офицеры заскучали и стали ныть, просясь назад. Поэтому, едва закончив обучение Джона с супругой, до приемлемого уровня, я посвятил их обоих в ранг епископов, даже не смотря на то, что она стала первой женщиной-священником вообще в этом мире. Об этом маленьком нюансе я конечно же никому не сказал, чтобы потом по возвращении ко мне не было претензий со стороны Святого престола, поэтому возведение в сан самого Манко Капака прошло торжественно, на виду у всех, а маленький тихий обрядец с Мамой Оккло я провёл только когда мы остались втроём, ну или вчетвером, если учитывать её беременность.
Закончив приготовления, и собрав людей, мы отправились в обратный путь. Офицеры и солдаты летели едва ли не на крылья, неся семена картофеля, перца, помидоров и всего остального, чем я поживился у инков.
«Свои запасы конечно хорошо, но семена никогда лишними не будут», — решил я следовать недавно выдуманному правилу.
Джон лично пошёл меня провожать, но этому мало кто удивился, после той чистки, что я устроил месяц назад, теперь его иначе, чем на коленях не встречали на улице. Причём неважно, знатный или простой инка, все падали ниц, от меня же, все только шарахались, поскольку думали, что я вижу человека насквозь, стоило мне только на него взглянуть. Мы конечно с верховным Инкой это заблуждение только поддерживали, что позволило нам узнать ещё парочку тайн, которые от него скрывали в селении.