– А мяса-то в ней сколько! – я с улыбкой протянула ему кусок.
Глаза Алекса заговорщически заблестели:
– Не бойся, я не скажу бабушке.
Он рванул к столу и уселся на стул.
– Мам, ты что, учишь его врать? – поинтересовалась Кристина, получая свою порцию.
– Ешь давай, – усмехнулась я.
– Ой, с мясом? – спросила Оливия. – А я уже начала привыкать к веганской еде.
Она вынула один из наушников, и оттуда загрохотала музыка.
– Ты шутишь? – уставилась я на дочь. – Ты же вроде терпеть не могла бабушкину стряпню.
– Кто там терпеть не может бабушкину стряпню? – раздался голос от входной двери.
«Блин, попались!» – пронеслось у меня в голове.
Мама стояла на пороге, побрякивая ключами от машины, – нарядная, с сумочкой через плечо. С застывшей улыбкой она перевела взгляд с огромной пиццы на физиономию Алекса – губы у него лоснились, изо рта свисали тягучие нити сыра.
– У вас праздник, судя по всему. Что ж, понимаю ваше желание расслабиться в мое отсутствие, раз в остальное время вы вынуждены есть мои отвратительные блюда.
Мама была очень уязвлена. Мне хотелось провалиться сквозь землю.
– Мам, я…
– Не стоит ничего говорить, Ева. У меня был насыщенный день. Я пойду спать.
Она развернулась и собралась уходить.
– Подождите-ка, миссис Томас! – воскликнул Мэтт. – Я попробовал ваш рулет. Очень вкусно!
Надо же, подлизывается. Я метнула на него недоуменный взгляд.
– Что ты так смотришь? Я правду говорю, – Мэтт пожал плечами.
– Я рада, Мэтт. Спокойной ночи, – устало произнесла мама.
– Мама, ты…
Но было слишком поздно – она ушла к себе. На душе у меня кошки скребли. Желая нас порадовать, мама каждый вечер стояла у плиты, и кое-что получалось вполне съедобным, даже вкусным. Я принимала все как должное, да еще и фыркала. Причем на самом деле мне нравилось, что мама живет с нами. Ну, за исключением тех ситуаций, когда она начинала меня воспитывать. Мама помогала с детьми. Мы с ней сблизились и наверстывали упущенное время. Меньше всего на свете я хотела ее обидеть – маме и так выпало немало испытаний (впрочем, как и нам). Однако я постоянно делала ей больно. Нечаянно? Или в отместку за то, что в детстве она меня не замечала? Или потому что между нами оставалось много недосказанного? Мне было ужасно стыдно.
Я схватила бокал, и в этот момент Мэтт указал на папку:
– Это точно поднимет ей настроение. И объединит вас. Теперь это ваше общее дело.
Мы с Мэттом встретились взглядами, и я потянулась к нему и поцеловала.
– Ты серьезно?
– Серьезней не бывает. Вам обеим это пойдет на пользу.
– Но сейчас момент явно неподходящий. Я сама еще не готова к разговору.
– А для таких вещей и не бывает идеального момента. Просто поговори с ней – и все, – сказал Мэтт и тоже поцеловал меня.
Дети за нашими спинами загомонили.
– Мы вам не мешаем? – скривилась Оливия.
– Мы тут лишние, да? – подхватил Алекс.
Я рассмеялась. Дети не сразу привыкли к тому, что в моей жизни появился мужчина, но в итоге приняли Мэтта. Особое расположение к нему выказал Алекс: он часто звал Мэтта играть с пожарными машинками. Мой сын всегда был неравнодушен к сиренам и мигалкам, и Мэтт покорил его сердце тем, что прокатил на полицейском автомобиле. После этого они по-настоящему подружились. Общение с собственным сыном Мэтту давалось с трудом, и он с удовольствием проводил время с Алексом. Подозреваю, Мэтт был бы совсем не против, чтобы Элайджа походил на Алекса. Я очень переживала за любимого и всей душой желала ему наладить такой же контакт с сыном, какой был у меня с детьми, хотя я и проводила кучу времени на работе, пока они росли. Мне посчастливилось вернуть их доверие, жаль только, что пропустила много важных моментов из их детства. Теперь я создавала новые совместные воспоминания, которые будут согревать нас всю жизнь.
Желтая папка символизировала мои новые приоритеты. Теперь я полностью сосредоточилась на семье, членом которой была и моя знаменитая сестра.
Глава 7
– Куда мы едем, Ева Рэй? Ты можешь наконец сказать?!
Я мельком взглянула на маму, расположившуюся на пассажирском сиденье моего минивэна, и отрицательно покачала головой.
На улице стояло настоящее пекло, кондиционер работал на полную мощность. По радио пел Бруно Марс. В такую жару – привычную для Флориды – все стремились на пляж. Катились на скейтбордах серферы с досками под мышкой, не спеша шли отдыхающие с сумками, предвкушая, как будут нежиться на белом песке.
– Пока нет, мам. Это сюрприз.
Я надеялась, что мама не замечает, как у меня подрагивает голос. В ожидании предстоящей встречи я жутко нервничала. Мама фыркнула и расправила юбку: