В его словах слышалась гордость,
— Ты любишь это место, не так ли? — заметила она, улыбаясь.
Его рот вдруг печально изогнулся.
— Здесь много приятных и значимых для меня воспоминаний.
Санчия нахмурилась: многие ее воспоминания — хорошие ли? плохие ли? — померкли. Осторожно запела акустическая гитара.
— Потанцуем? — предложил Алекс. Девушка счастливо улыбнулась, протягивая ему руки.
— А ты еще и танцуешь? — Она не стала добавлять, что и без навыков танца восхищена им, его магической красотой, его сочным голосом. Пусть догадается сам.
Алекс рассмеялся.
— Среди прочих других достоинств.
Его руки были теплыми и сильными, тела двигались словно одно целое, как будто их память хранила каждое движение, каждый изгиб и поворот.
— Мы подходим друг другу, не так ли? — хрипловато пробормотал он.
От его голоса у Санчии по спине пробежали мурашки.
— Ты дал мне обещание.
— Не говорить о рыбах, я помню, — рассмеялся Алекс.
— Ты знаешь, что я имею в виду, — укорила она.
— Ага...
— Алекс! — Девушка возмущенно теребила рукав его пиджака.
— Тогда перестань смотреть на меня так, — мягко попросил он.
— Как — так?
— С провокационным блеском в глазах, соблазнительно облизывая губы. А то я за себя не ручаюсь.
— Я так не смотрю. — Губы внезапно сделались сухими, и ей до смерти захотелось облизать их.
Алекс потянул девушку к себе.
— Смотришь, — твердо заявил он. — И очень трудно сдержаться от того, чтобы не прижаться к твоим губам и не заставить тебя рыдать в моих объятиях от удовольствия.
— Я бы не рыдала, — солгала Санчия, дрожа всем телом.
— Желаешь доказательств?
Она чувствовала, как от Алекса исходят теплые волны.
— Нет, — едва слышно прошептала девушка, зная, что этого человека лучше не провоцировать.
— Жаль, — пожал он плечами, медленно кружа ее в вальсе.
Обнаженной спиной она ощущала его сильную и нежную руку, они касались друг друга ногами, бедрами, повинуясь малейшему наклону, толчку, пожатию. Он слегка сжал пальца, и она придвинулась ближе, она едва заметно дернула плечом, и он уже повернул ее в другую сторону. Они дополняли друг друга, были продолжением друг друга. Ткань его брюк приятно ласкала обнаженную кожу ее ног.
Она бывала здесь раньше? В его объятиях? Или в том, что пылает голова и дрожит тело, виноваты напитки, музыка и близость мужчины? Их обоюдное влечение очевидно. В бассейне он сказал, что она не готова для отношений. Но если между ними была интимная связь в прошлом, как она могла забыть...
Сейчас ей
— Почему мы расстались?
Алекс спрятал взгляд за густыми ресницами, затем поднес ее руку к губам и поцеловал запястье.
— Я часто задавал себе тот же вопрос, — тяжело вздохнул он.
Санчия пыталась абстрагироваться от его слов, чтобы ясно и четко представить себе, что за странный эффект он производил на нее.
— Ты... ты сказал, что все шло своим чередом.
— Я?
Что мы даже не занимались любовью!
—Я, должно быть, ошибся.
Санчия некоторое время созерцала его темноволосую голову — казалось, она слышит судорожную работу его мыслей.
— Ты никогда не пожалел...
Алекс выпрямился, и внимательно вгляделся в свою партнершу.
— Ты намекаешь на то, что ты сожалела...
На его лице появился странный свет, пальцы продолжали нежно ласкать ее запястье, серые глаза смотрели проникновенно, будто он хотел впитать ее всю целиком в себя.
Словно повинуясь призыву этих глаз, ее губы распахнулись.
Что-то поверх плеча Санчии привлекло его внимание.
— Давай уйдем отсюда. — Он внезапно повел девушку к выходу.
— Но моя сумочка...
— Я заберу ее, — коротко бросил Алекс. — Жди меня на улице.
В такси они не проронили ни слова, вглядываясь в темные очертания деревьев и вдыхая дурманящий, сладкий аромат тропических цветов.
Если он жаждет уложить меня к себе в постель, как я смогу противостоять этому? — размышляла она. И хочу ли?
В доме царила пугающая тишина, когда они ступили внутрь. У лестницы Санчия резко повернулась к Алексу.
— Алекс... — Сердце девушки бешено колотилось.
— Не бойся. — Его голос был мягким и глубоким, но в нем слышалось отчаяние. — Думаешь, я не знаю, как ты изо всех сил сопротивляешься мне, несмотря на искушение? — Он рассмеялся и поцеловал девушку в висок. — Спокойной ночи. Завтра у нас напряженный день. — И развернувшись, Алекс исчез в глубине дома.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
На следующий день Алекс повез Санчию через залив к своим друзьям Чету и Хилари Такефорд на ленч с барбекю.
— Алекс попросил меня побеседовать с вами, — как бы невзначай заметила психиатр Хилари, когда Санчия помогала ей накрывать стол на залитой солнечным светом террасе. Хилари, пятидесятилетняя брюнетка с искренними синими глазами и дружелюбной улыбкой, переехала из Англии на острова с мужем, вышедшим в отставку судьей. — Он сказал, что вы не можете вспомнить некоторые события вашей жизни.
Санчия кивнула, не отрывая глаз от воды. У причала рядом с яхтой Таксфордов качалась на волнах моторная лодка, на которой они приехали. Алекс, одетый в белую футболку и темные шорты, о чем-то беседовал с хозяином дома, тучным пожилым человеком. Они обсуждали свои профессиональные проблемы. Вдруг Алекс поймал ее взгляд: несмотря на вполне расслабленный вид, какой бывает у отдыхающих, девушка держалась напряженно, словно сжатая пружина. Санчия быстро отвернулась.
— Доктор, к которому я обращалась в Ирландии, сказал, что мой случай — редкость. Вероятно, я просто не хочу вспоминать.
Женщина вручила Санчии бочонки с солью и перцем.
— Как вас лечили?
После подробного отчета о действиях психиатров Хилари кивнула.
— Лечение полное. Я знаю одного из ваших докторов, и он считается лучшим в своей области. Понимаю, вам неприятно это слышать, но тот тип амнезии, которым вы страдаете, действительно очень редко встречается. За всю мою карьеру я не сталкивалась с подобными случаями и не могу обещать вам совершения чуда. Впрочем, это не значит, что я откажусь от попыток помочь вам — даже если это будет всего лишь ухо, в которое вы можете высказаться в любое время суток. Кроме того, мне приятно общаться с вами — когда Алекс и Чет вместе, они только и делают, что обсуждают проблемы юриспруденции. Не хотела бы я оказаться в суде на месте свидетеля обвинения, Алекс, как вы уже успели заметить, вызывает трепет.
Санчия рассмеялась, наблюдая, как хозяйка вытаскивает из шкафа бокалы.
— Знаю, он ужасен.
— Он вас пугает? В Хилари вновь заговорил врач.
—Вероятно, это не точное определение, — замялась девушка. — Самодостаточный, харизматичный, авторитетный, — она беспомощно покачала головой, затем рассмеялась, покраснела, — вызывающий трепет.
— Судя по вашему румянцу, вы еще не спали с ним. — В голосе Хилари не прозвучало ни намека на оскорбление — только искреннее желание помочь. — Как же ему удалось уговорить вас приехать на Бермуды?
— Он сказал, что мне нужен отдых... и шанс, что вы поможете мне.
— Ах, да... — выдохнула Хилари, словно теперь все стало на свои места.
— Вы же знаете, как он настойчив иногда, — робко добавила Санчия.
— А вы в него влюблены?
Девушка замерла на ходу. В воздухе разливался восхитительный аромат мяса и пряностей.
— Нет. — Глубокая складка пролегла между ее бровей. — Я не знаю, я...
— О, да ладно вам. Не нужно врать себе. Честность — первый шаг к выздоровлению. Посмотрите правде в лицо, даже если вы и боитесь ее.