— Ты когда-нибудь задумывалась, откуда он брал деньги? Или ты сама предложила украсть фонды?
— Украсть? — Какая нелепость! Санчия испугалась. — Я не знаю, о чем ты говоришь. Люк любил и уважал тебя. Он бы никогда у тебя ничего не взял. — А меня обворовал.— Все деньги, которые он дал мне, мы положили на общий счет. Но он заработал их сам!
Люк настоял, чтобы они открыли счет на их имена, потому что профессия у него была какая-то «летательная» и он хотел положить значительную сумму комиссионных на свадьбу и покупку дома.
— Мне жаль тебя разочаровывать, — пустился в объяснения Алекс, — но Люк не мог удержаться ни на одной работе больше чем на неделю. Он умер, оставив огромные долги... главным образом карточные, и это после того, как он промотал все состояние, оставленное ему отцом. Он начал занимать деньги у меня, а когда больше не смог, то обратился к инвесторам. Растратил семейные фонды. Он был натурой слабой, импульсивной и незрелой.
К тому же заядлый врун и обманщик, мысленно добавила девушка, совсем непохожий на тебя. Ты бы скорее душу продал, чем прикоснулся к чужому.
— Возможно, если бы ты согласился помочь ему, он бы не попал в...— она хотела сказать «в беду», но передумала, — сложную ситуацию.
— Я долго помогал. — Его рот болезненно искривился, а глаза гневно сверкнули. — Оплачивал его долги, давал деньги. Потом пришло время ему осознать, что нужно стоять на земле на своих ногах, кроме того, я платил за брата, который даже не хотел со мной знаться. И все же он был моим братом, хотя во многом я не одобрял образ жизни, который он вел. Кстати, ты знаешь, что вокруг него вился целый рой женщин, алчущих богатства. В щедрости ему не откажешь.
— Ну, я не одна из них! — отрезала Санчия. — Мы собирались пожениться. Я любила его!
Во взгляде Алекса отчетливо читалось презрение.
— Так сильно, что пошла со мной в постель?
В повисшем молчании она вспоминала, с каким отчаянием отдавалась ему в ту ночь в отеле на Бермудских островах, словно страсть могла приглушить обиду и тоску в сердце от утраты пусть неверного, жалкого, но любимого человека.
— Я не знала, что творю... — Санчия сгорала от стыда.
— Разве? Как не знала, когда просила купить баснословно дорогое кольцо с бриллиантом? Только оплатил его стоимость не Люк. Это был я!
Она была прекрасно осведомлена о стоимости кольца и пыталась отговорить Люка от его покупки, но он, видимо, сделал это без ее ведома. Алекс, наверно, нашел чек, разбираясь в вещах брата.
— Так за что еще я платил? — неумолимо продолжал он. — За свадебный кортеж? За путешествие на Бермуды, в которое ты укатила, когда Люк еще не успел остыть?
Санчия, оскорбленная до слез, попыталась уйти, но Алекс удержал ее.
— Ты знала, что я брат твоего жениха, когда подошла ко мне в баре? — прошипел он сквозь стиснутые зубы.
— Я не подходила к тебе! Это ты ко мне подошел!
— Неважно!
След на щеке от ее пощечины давал знать о себе еще несколько дней после этого разговора.
— Ты оплатил наш медовый месяц! Но я не знала, что ты брат Люка. Я поехала в путешествие, потому что не могла оставаться дома!
Тошнота, от которой она мучилась уже несколько недель, подкатила к горлу, и Санчия побежала к раковине на кухне.
— Надо же, какой эффект производит на тебя мое присутствие, — медленно произнес он, наблюдая за тем, как девушка вытирает лицо бумажной салфеткой. Она чувствовала себя слишком слабой, чтобы отвечать. — Это ребенок Люка или мой?
Лгать бесполезно, этот человек все равно узнает правду.
—Мы с Люком не виделись месяца два до трагического происшествия, — пролепетала Санчия, чувствуя, как сильная рука поддерживает ее за талию. — По его словам, он работал за границей, в Швейцарии, — с горечью продолжила она. — Это не его ребенок.
Алекс быстро повернул девушку к себе лицом, внимательно оглядел с головы до пят и наклонил голову, словно соглашаясь со своим отцовством.
— К твоему сведению, твой брат меня разорил, — ее голос предательски надломился. — Проверь мой банковский счет, если сомневаешься. Не знаю, что толкнуло меня в твои объятия? Вероятно, безысходность. Я потеряла все, что имела, и в довершение моих несчастий узнала, что он встречается с другой женщиной!
От обиды слезы потекли у нее по щекам. Алекс крепко сжал ее плечи, и Санчия рискнула посмотреть ему прямо в глаза.
— Нелепый роман? — тихо спросил он.
— Нелепый, — эхом отозвалась она.
Они замолчали, чувствуя, что в этот момент происходит что-то важное между ними.
— Ты носишь моего ребенка, — мрачно констатировал он. — Что ты намерена делать?
— Я не избавлюсь от него, если ты на это намекаешь! — Она в ужасе отпрянула назад. — Не думай, что из-за твоего богатства и влиятельности я стану повиноваться тебе! И не думай бросать мне деньги!
Она вырвалась из его рук, с жаром нажала на педаль корзины для мусора так, что крышка с лязганьем стукнулась о стену, и бросила салфетку в черное нутро.
— Я предлагал что-то подобное? — пожал он плечами. — Я не намеревался бросать тебе деньги.
— Вот и отлично! — отрезала она. — Тебе не нужно беспокоиться о будущем! Я от тебя ничего не возьму.
— Этому ребенку нужен дом, — как бы невзначай заметил он, игнорируя ее гневный тон. — Или ты планируешь воспитывать его в платяном шкафу? — Итак, он знает о ее жилищных проблемах.— Нам нужно прийти к соглашению. Ты обязана признать, что каждому ребенку требуется хороший дом и безопасность.
— Намекаешь на... усыновление? — Она выглядела так, словно собиралась грохнуться в обморок. — Это мой ребенок, и я не...
— Нет! — Его ответ подоспел как раз вовремя, иначе она бы разразилась угрозами. — Мы оба ответственны за этого малыша, и о приемных родителях не может быть и речи. Ты дашь ему мое имя, Санчия, несмотря на твою ненависть ко мне.
— Ты имеешь в виду, что я... выйду за тебя замуж? — она едва могла поверить своим ушам.
— Обычно так и делают.
— Но... — Она туго соображала, в голове все плыло. — Мы... мы совсем не знаем друг друга, я... не люблю тебя, — глухо запротестовала она. Ночь в отеле на Бермудских островах была восхитительна, партнер страстен, нежен и достоин высшей похвалы, после встречи с ним она плохо спит, вспоминая о ласках, но брак — дело серьезное.
— Любовь не имеет к нашему соглашению никакого отношения, — холодно возразил Алекс. — Мы можем провести несколько недель вместе и узнать друг друга лучше. Подумай хорошенько, Санчия, — не давал он ей опомниться. — Какую жизнь ты предлагаешь ребенку? У тебя нет денег, ты сама в этом призналась — работа отнимает все твое свободное время, и я не уверен, что она достойно оплачивается. А если встанет вопрос о тюремном заключении... Махинации Люка могут инкриминировать тебе!
Она моментально вскинула голову и уставилась на него с болезненным вопросом в глазах.
— Ты не веришь, что я не имею ничего общего с его авантюрами?
Алекс не ответил, стоял и беспристрастно взирал на нее, но, несмотря на его непроницаемое лицо и ледяной взгляд, Санчию все сильнее тянуло к нему.
Она хочет для своего ребенка всего самого лучшего, но не может обеспечить ему достойную жизнь. Алекс Сабре предлагает не только финансовое благополучие, свой дом и свое имя, но и требует участия в жизни ребенка. К любви это не имеет никакого отношения, как он успел заметить. От его замечаний становилось тоскливо на душе, что, впрочем, не так уж плохо для девушки в розовых очках. Может, она наконец сумеет их снять? По крайней мере, Алекс предельно честен, в отличие от своего брата.
— Итак? — мягко, но требовательно начал он. Ответить Санчии не хватило духа, поэтому она только кивнула, не отводя взгляда от его начищенных до блеска туфель.