Остаток дня провели ни так ни сяк. Младший брат — то в ненависти к открытой сцене, то в снобистском изучении труда по поэзии; старший брат — в роли сурового наставника, посвятившего себя воспитанию; а дети — в ролях несчастных учеников, болезненно постигавших бедность. Только вот младший брат по недомыслию взял лежавший поблизости свободный коврик, чтобы сесть на него, и в итоге пришлось за аренду коврика отдать каким-то грубым молодым людям триста вон.
Тем временем солнце стало клониться к западу, и люди по одному, по двое начали покидать пляж.
— Кажется, основное вы усвоили. Остались еще слезы и усталость, но у вас будет неплохая возможность познать их на обратном пути, — сказал наконец старший брат, слишком увлекшийся жестоким обучением подопечных, и начал собираться в дорогу. Дети, даже не ополоснувшись от морской воды, переоделись. Пора было покидать серебристый тополь, под которым компания провела полдня. Внезапно пляж с одного края забурлил, и туда потянулись люди. Вслед за любопытными учениками пошел на разведку и старший брат.
— Похоть облезлой обезьяны, — повернувшись, бесстрастно сказал он, когда к нему приблизился младший.
— Что?
— Наглядное свидетельство того, как легко человек сбрасывает с себя маску культурности и образованности. Тут, пожалуй, не обошлось без ревности.
Младший брат краем уха слушал толком еще не разобравшегося старшего брата и пытался из-за спин зевак рассмотреть развернувшуюся сцену. Какой-то мужчина избивал женщину. Пинал ногами, бил кулаками — совсем потерял рассудок.
— Тварь! Признавайся, сука, за кем ты сюда притащилась? За кем?
Младший брат сразу узнал его. Мужчину средних лет, своего нежданного спасителя, некоторое время назад прошедшего мимо серебристого тополя. И только тогда он взглянул на корчившуюся на земле женщину. Избитая, в ужасном виде — но это была именно та странная женщина, которая подходила к нему сегодня. Едва прикрытая запачканным кровью и пылью платьем, она выглядела как жалкое животное. Кое-кто пытался пресечь это безобразие, но тщетно.
Младший брат, остолбенев, молча наблюдал за отвратительной сценой. И тут случилось нечто действительно ужасное. Мужчина поднял лежавший неподалеку увесистый камень и, пока его не успели остановить, ударил женщину по голове. На этот раз некоторые из зевак, не медля, навалились на него, а другие унесли обмякшую окровавленную жертву.
— Сама виновата. У других животных тоже бывает ревность, но не такая безумная, как у человека. По крайней мере, самцы не теряют от ревности рассудок. Результат злоупотребления сексом. Не переживай, — сказал старший брат, хлопнув по плечу младшего, стоявшего в немом изумлении.
В общем, старший брат не впал в шок. Мало того, он, проявив находчивость, углядел в суете возможность решения стоявшей перед ними проблемы.
— Видишь ту женщину? — Старший брат привлек внимание младшего, указав на чей-то профиль. В нескольких шагах от толпы, не проявляя никакого интереса к происходящему, стояла женщина лет двадцати двух-двадцати трех.
— Вернемся к своим заботам. Посмотри на нее внимательно.
— Ты ее знаешь?
— Прекрасно знаю. Стоит сейчас, в душе презирая праздное любопытство своей компании, смешавшейся с зеваками. Она то ли секретарша, то ли бухгалтер в довольно крупной фирме, где высоко ценят ее таланты. Регулярно покупает книги, о которых хорошо отзываются критики, однако ее излюбленное чтиво — пустяковые рассказики. Похаживает иногда на спектакли и с готовностью принимает приглашения на частные выставки, где особо не на что смотреть, а лет через семь-восемь превратится в банальную домохозяйку с кошелкой и будет до посинения торговаться из-за какой-нибудь пророщенной сои.
— Ты что, встречаешься с ней?
— Сейчас начну. Эта женщина добавит нам денег на проезд и, согласившись на несколько свиданий, поможет мне сэкономить на проститутках, а потом, как знать, возможно, станет твоей невесткой. Тут наверняка сработает метод Кнута Гамсуна.
С этими словами старший брат, оставив младшего в прежнем замешательстве, направился прямо к этой женщине.
— Смотрите-ка, книга упала.
— Что?
Женщина непонимающе взглянула на него.
— Говорю, что у вас, леди, книга упала.
— Но у меня не было с собой книги.
— Ладно. Но чья же это книга, если не ваша?
Старший брат наклонился и будто бы что-то поднял. Сделал вид, что отряхивает, вытирает книгу, и театрально уставился в пустые ладони, якобы читая ее название.
— Так-так, «Любовь и мир вечности», довольно складный сборник историй, надерганных из газет и журналов. Впрочем, не без черт знает какой ерунды…