Марфа понимала ее чувство, может она так же себя вела, если б застала своего мужа в пастели в объятиях другой сволочи-женщины, если застала ее в постели со своим мужем. Впрочем, каждая из женщин повела бы себя по-разному. Кто знает, как бы повела б себя Прасковья, будь она трезва? Это нам не известно.
— Хорошо. — Согласилась Марфа с Прасковьей. — Будь по-твоему. Он тебе изменил. Но скажи сама себе, ответь на простой вопрос; — почему, он изменил тебе, в ком причина? Может не в нем, а в тебе? — Задала Марфа вопрос Прасковьи, на которой она не смогла ответить. — Что, не можешь ответить?
— Согласна. — После некоторого раздумья согласилась она. — Я плохая жена, и женщина в том числе. — Она снова налила стакан самогонки и залпом выпила ее. — И? — Задала Прасковья вопрос Марфе.
— Что и? — Не поняла та, что Прасковья имеет в виду.
— А он сам виноват! — Как бы оправдываясь перед самой собой, говорила Прасковья.
Марфа осторожно спросила:
— Что ты имеешь в виду?
Прасковья жестоко рассмеялась, как будто, да в прочем может и в за правду, она впала в истерику. Она дико рассмеялась, она говорила:
— Ты, сука. Какая ты сука. Мало того, ты переспала с моим мужем, ты еще говоришь, нет, утверждаешь, убеждаешь меня, что я же в этой измене виновата. Ну ни сука же ты после этого? …
Марфе нечего было возразить, ведь она знала, что Прасковья права. Она хотела лишь поговорить с ней о происшедшем, а вышло действительно так, как будто она убеждала ее в своей непричастности к произошедшему в спальне, хотя разговаривала она с ней там так, как будто она была женой Григория, а Прасковья Филипповна влезла в постель в качестве любовнице ее мужа. Да, ситуация.
— …Это дело я так не оставлю. — Продолжала неиствовать Прасковья. — Ты узнаешь меня, узнаешь, на что я способна…
Марфа с интересом спросила:
— И что же ты мне сделаешь?
Прасковья на секунду задумалась. Она не знала что она сделает, или просто исчерпала свой словарный запас, а может приступ гнева прошел, она не понимала, и не найдя что ответить сказала:
— …Не знаю, еще не решила. — Тут она успокоилась, пришла в себя, и мотнув головой сказала. — Что это со мной? Она не понимала, что с ней сейчас было. Она не помнила ничего из того что с ней произошло. Она спросила. — Что я говорила? Не помню.
Марфа недоуменно смотрела на нее. Она, то же не понимала, что сейчас было с Прасковьей. Ей было одно объяснение, ее поведению, (БЕЛАЯ ГОРЯЧКА). Да, она. Больше нечего. Марфа спросила:
— Ты хорошо себя чувствуешь?
Прасковья ответила:
— Хренова.
Марфа понимала, что с Прасковьей что-то не так. Она конечно понимала, что без больницы здесь не обойтись. — «Но не сейчас решила Марфа. Сейчас образумить, я ни в чем не виновата. Я просто… — Она запнулась, ей нечего было сказать в свое оправдание. — Что делать, когда просто хочется мужика?! Это больно, когда видя этого мужчину, видишь, что он страдает. Женское сердце ранимо, и оно не может безучастно смотреть, как мужчина страдает, и она решает спасти его. Такая и я, как все женщины, или их большинство, не может устоять перед мужчиной. Красивым и несчастным. Ох, как нам женщинам это знакомо. Чувство сострадание. Толька как не мы можем понять их, мужчин, жаль, что они нас не понимают, так как понимаем их мы, женщины. Жаль». — Она спросила:
— У тебя это раньше бывало?
— Что? — Не поняла Прасковья.
— Твои приступы. — Пояснила Марфа. — Приступы, после которых ты ничего не помнишь?
Прасковья сказала совершенно уверенно.
— Нет.
— Ты уверенна?
— Абсолютно.
— Хорошо. — Успокоилась Марфа. — А то я бы, то подумала что…
— Что? — Перебила Марфу испуганная Прасковья. — Что подумала?
— Что у тебя белая горячка. — Сказала Марфа и пояснила. — Ее первоначальная стадия.
От этих слов Прасковья сделалась бледной как смерть. Дело в том, что она знала, что такое чума, чахотка, белая горячка, тиф, и многие другие заболевания свирепевшие в то время. Она спросила с чувством глубокого беспокойство:
— Ты уверена в своих словах???
Марфе было что сказать, но она задала один вопрос:
— Ты давно пьешь горькую?
Та задумалась.
— Около двух лет. — Сказала она и тут же поняла.
— Ты думаешь что???
— Совершенно верно. — Подтвердила Марфа и утвердила. — Я уверена. Это алкоголь.
Прасковья неиствовала.
— Какая сука эта Лагужина!!! — Кричала она. — Я к ней со всей душой, а она… — Злилась на себя Прасковья. — Эта сука…
И тут Марфа неожиданно спросила у Прасковьи: