Маррей отсекла эти мысли, воскресив память об оскорблении, что Рейван нанёс ей в Хёнеданском зале. Да, может быть, он и не хотел назвать её недостаточно красивой. И, может быть, она могла бы даже простить ему его дерзость.
«Жаль, конечно, дорогой, что ты ничего не помнишь, — подумала она, взглянув на его обнажённое покалеченное тело. — Может быть, это к лучшему, что ты всё забыл. Я просто сделаю что должна и покину это место».
— Маррей, взгляни, — сказал отец Сетт, сняв повязку с плеча кзорга и тыча пальцами вокруг костей сустава и разорванной кожи, которую стягивали грубые стежки. При надавливании из раны выступал гной.
«Это ведь ужасно больно», — подумала Маррей, подойдя ближе.
— Аккуратнее, не прикасайся к нему, — сказал отец Сетт, уступив место Владычице. — Но не только из-за повеления Вигга, а потому что это будет слишком опасно для тебя: раны открытые. Возьми палочку, если нужно.
При приближении запах Рейвана стал для неё ещё более волнующим. Если бы он был человеком, а она вольна выбирать, то сегодня же…
Маррей вновь прогнала неуместные мысли: вид Рейвана был болезненным и уставшим, он не слишком ровно стоял на ногах.
— Хм, на тебе много шрамов. Судя по всему, с тобой такое далеко не впервые, верно? — произнесла Владычица.
11-4
Рейван слышно вздохнул, и лишь этим дал понять, что он не каменный.
— Да, это в основном после Эскелле, — отозвался Сетт. — Тогда Владычица Корда помогла его залатать, пока ты скрывалась в бегах с галинорцем.
— Я думала, в Эскелле только Зверь выжил, — обернулась Маррей.
— Он и выжил. Поэтому и получил это имя.
— Зверь, лишивший жизни десятки человек, — это ты? — ужаснулась Владычица, поглядев в лицо Рейвану. Она ещё помнила тепло его рук, и от ужаса, что это были руки кровавого Зверя, мурашки побежали у неё по телу.
— Так говорят, — ответил Рейван, не поднимая на неё взора.
— Он мало что помнит после многих Причастий, — ответил отец Сетт. — В той истории Рейван и его отряд угодили в настоящую резню. Восставшие эскеллийцы впустили кзоргов в крепость, где их ожидала засада: десятки до зубов вооружённых эскеллийских воинов против всего нескольких кзоргов. Рейван сражался как загнанный зверь. Чтобы выжить, ему, конечно, пришлось всех убить. Но голова наместника из Эскелле была доставлена в Рону. Он не такое уж чудовище, как ты думаешь, Владычица, а всего лишь солдат, выполняющий приказы. И за это Харон-Сидис поддерживает его жизнь Причастием. А приказы отдаёт твой великий муж — царь Вигг.
Маррей сделала вид, будто это её не покоробило, потому что против мужа она ничего поделать не могла, кроме как отказываясь рожать ему дитя.
— Я думала, он побольше — такой же, как Циндер, — произнесла Владычица.
— Переживи ты летаргию, тоже была бы такой тощей. Хотя ты и так костлява и не выдержала бы такого испытания. Лучше поднакопить жирка, а для этого нужно есть мясо и пить свеженькую тёплую кровь.
Отец Сетт встретил сердитый взгляд Маррей.
— Ты с мясом работаешь, но мяса не ешь — странная ты, Владычица, — фыркнул он.
— Потому и не ем, что его так много в моей жизни, — Маррей указала глазами на рану кзорга.
Рейван не двигался, но его тело было напряжённым, словно готовилось отразить удар. Он медленно дышал, и лишь по тяжести дыхания Маррей понимала, что она испытывает его терпение. Осмотр был для него ненавистной пыткой, и он желал скорее покончить с ним. Но Владычица не спешила.
При помощи палочки Маррей ощупала его увечье, чтобы проверить степень воспаления. Рана выглядела плохо, но Владычицу мало что удивляло в человеческом теле — она видела и похуже.
— Можно вскрыть швы, промыть рану и попробовать собрать сустав, — сказала Маррей. — Я смогу это сделать, но моими руками будешь ты, Сетт.
Старый хранитель кивнул, а потом отошёл в сторону, чтобы поправить манускрипты, которые Владычица оставила в беспорядке на столе.
— Ты чего глаза закрыл, Рейван? — спросила она.
Кзорг стиснул зубы и прищурился.
— Жалкий же у тебя видок, — хмыкнула Маррей, обходя его — раненого зверя, нуждавшегося в её помощи.
Он вздрогнул от невесомого прикосновения волос Маррей и проследил за её движением. Владычица остановилась перед ним и поймала его взгляд. На миг ей почудилось, что он наслаждался её присутствием.
Отец Сетт подозвал Рейвана, наложил новую повязку, а после отпустил. Когда кзорг ушёл, Маррей развернулась к старому хранителю.