— Извини, что беспокою. Твоя Марина попросила тебе позвонить. Она в клинике. Попала в аварию. Наверное, что-то серьезное, потому что она просила тебя срочно приехать. Какие-то последние распоряжения ей больше некому отдать. Прости. Сочувствую. Но, наверное, надо лететь.
Марина
Она вошла в ванную комнату своей комфортабельной двухкомнатной палаты, присела на бортик ванны и закурила. Нога в гипсе глухо ныла, одно плечо ей зафиксировали и посоветовали не делать резких движений.
Марина не думала о том, что сказать Михаилу, когда он приедет поймать ее последний вздох. Ну, что он сделает, когда увидит, что она не умирает? Он же такой гуманист. Должен обрадоваться. Марина думала о том, зачем он полетел в Симферополь. Узнать о судьбе своего бизнеса? Ему было в последнее время не до него. А Марина сказала отцу — продать дело. Деньги он ей перевел, когда они с Михаилом были еще в браке. Но у нее давно, как часовой механизм, тикала в голове мысль: нужны собственные средства. Только для себя. Чтобы о них не знали ни Михаил, ни сын. Сына, кстати, она вновь отправила к своим родителям в Симферополь. Одинокая женщина должна строить свою новую жизнь. Без обузы.
Зачем она вызвала срочно Михаила? Марина терпеть не может вопросов без ответов. В данный момент, когда она лишена свободы и движения, — не может терпеть ни минуты. Ей нужно знать, какова его реакция на продажу бизнеса. Не вздумает ли он с ней судиться? Второе: не узнал ли он в Симферополе, что Костик там? Михаил ведь платил за его обучение и ей оставил деньги в расчете и на ее сына. И еще кое-что. Марина сама не знала, почему и как появилась эта мысль, но ей нужно было знать, не встретился ли Михаил в Симферополе с Вероникой. Она ведь наверняка до сих пор торгует всякой ерундой на улице. Не захочешь — наткнешься. И почему-то последний вопрос был острее всех остальных.
Марина погасила сигарету, почистила зубы, в комнате взяла с тумбочки лекарства, которые ей принесли на ночь. Ей бы рюмочку коньяка к ним. Так никакого толку. Она не уснет.
Болеутоляющие подействовали быстро, а сон прогнала острая ностальгия. Впервые Марина поняла, что это за боль. Она видела все в цвете, она ощущала запахи, родные с рождения. Она бежала по берегу реки, по пыльным летним улицам, падала, дула на царапины на колене, всхлипывала, тут же смеялась. Она была отважным ребенком. Главарем самых хулиганистых мальчишек. Потом ребенок остался позади, Марина стала гордо нести свое тело, которое приобретало женские, взрослые формы. И мальчики воспринимались совсем в другом качестве, уже не как товарищи по шалостям. Уже томительные влюбленности то в одного, то в другого. В это время и приехала из Москвы Вероника с мамой и пришла в их класс. Вокруг нее сразу сконцентрировался интерес, и в то же время возникла дистанция. Девочка была слишком красивой, серьезной, подготовленной явно лучше многих. Все хотели с ней дружить, но не знали, как найти контакт. Марина нашла легко. Она поняла, что Вероника внутренне беспомощный человек, что ей нужна опора. Такая, как Марина, — уверенная в себе и сильная. И Вероника сразу стала считать ее своей единственной подругой. Выяснилось, что ей больше и не нужно. Она доверилась Марине со всей открытостью человека, который привык быть одиноким среди людей. Привык ценить немногочисленные привязанности. Вероника всегда была взрослой не по возрасту.
А вскоре в выпускной класс пришел новый ученик. Перевелся из другой школы, как говорили, после драки с последствиями. Это был Александр. Тот самый, который стал мужем Марины и отцом ее Костика.
Тогда Марина влетела в бурный с ним роман. Наверное, бурным он казался только ей. Скорее всего. Иначе не произошло бы то, что произошло. Но у Марины так кипела кровь от поцелуев, что она сама торопила большее.
Марина вспомнила ту ночь и застонала, как после первой встречи с Михаилом. От сладкого и жестокого спазма в низу живота у нее потемнело в глазах. Как она хотела Александра в пору их школьных встреч! Как она была счастлива, пробираясь домой ночью, огородами, со следами окровавленной, потерянной невинности на внутренней стороне бедер. Она стала настоящей женщиной, она была уверена в том, что Александр ее не берег, потому что непременно женится, когда они закончат школу.