Сделавшись серьёзной, Эстер задумалась.
– А-а… – наконец, сказала она. – Наверное, это Сью. Она в больнице работает, умеет уколы делать. Вот и лечит папу. А шприц выпал из прохудившегося кулька, когда мусор выбрасывали…
…
Прошло несколько ничем не знаменательных дней…
… Было уже довольно поздно, члены дружного семейства давно разошлись по своим комнатам. Чутко прислушавшись, и убедившись, что всё тихо, Дэниел «вырулил» в ванную.
Умывание перед сном — ритуал. Вода смывает грязь, уносит с собой боль и заботы, приносит облегчение… Дэниел верил, что так и есть. Осушив лицо полотенцем, он взглянул в немного потемневшее большое овальное зеркало на стене рядом с умывальником.
– Ну? – обратился Дэниел к тощему темноволосому пареньку с большими и блестящими карими глазами на бледном осунувшемся лице, с грустью глядящему на него из Зазеркалья. – Кому ты такой нужен? Найдёныш, не помнящий ни родителей, ни сколько тебе лет, не знающий, где твой дом. Тебе удалось выжить… Для чего?
«Эстер… Ты нужен ей. Ты ей дорог. Она одинока в этом мире — так же, как и ты.»
Дэниел тряхнул головой. «Мне померещилось. Отражения не могут говорить…»
Отголоски чьего-то разговора, доносившиеся из кладовки, отделённой от ванной комнаты лишь тонкой стеной, отвлекли Дэниела от размышлений. Снедаемый любопытством, он подъехал к тому месту, где голоса слышались чётче, и прислушался.
– Ты думаешь, тебе всегда будут потакать? – голос Сьюзен дрожал от гнева. – Что всё будет доставаться за так, стоит щёлкнуть пальцами? Так вот, Джо, запомни раз и навсегда: эта лавочка прикрыта!
– Вот как! – растягивал слова Джонас. – Так-то ты заботишься о бедном больном братишке!
– Вздумалось поманипулировать?
Короткий сухой смешок.
– Ну, а если даже так? Ты ведь не хочешь, чтобы со мной что-нибудь странное приключилось?
Краткая пауза.
– Ну что тебе стоит, Сью? – в голосе Джонаса появились жалостливые нотки, кажется, он даже плакал. – Я ведь знаю: у тебя в лечилке этого добра навалом!
– Тебя не касается, что там есть, а чего нет! – отрезала Сьюзен. – То был последний раз, что я тебе дозу приносила. Меня чуть не застукали.
– Так ведь не застукали! Ты у них на хорошем счету, да к тому же такая конфетка! Э? Только свистни — и…
– Это не твоего ума дело! – процедила Сьюзен сквозь зубы. – Я не стану с тобой делиться воздухом только потому, что ты…
– О да, да, конечно! – голос Джонаса пополз вверх, чувствовалось, что ему стоит труда оставаться более-менее спокойным. – Это я уже слышал! Ну, а что ты скажешь на то, что о твоём… бизнесе станет известно предкам, э?!
– От кого? – в голосе Сью прозвучал сарказм. – От… тебя?
– Представь себе! – с вызовом ответил Джонас. – Знаешь, Сью, можешь не носить мне цацки. Но если меня опять заколбасит, я, так и быть, расскажу нашим старикам, откуда у тебя, простой поломойки, заводятся капуста на шмотки…
– Тихо! – вдруг оборвала его сестра. – Слышишь?..
– Стукнуло что-то… Кажется, в ванной был свет…
– Тс-с-с!!!
Дэниела охватила оторопь. «Господи!.. Сейчас они войдут сюда…» – подумал он, цепенея от ужаса.
Выключатель! Вот же он — маленькая чёрная кнопка — стоит лишь протянуть руку… Но его словно парализовало — он не мог пошевелить и пальцем. Дэниел поглядел на тусклую лампочку на потолке: она светила будто в насмешку над его немощью и беспомощностью.
За дверью послышались осторожные шаги.
– Дэниел! – тихо проговорил Джонас. – Этот маленький засранец забыл выключить свет, когда отправлялся в свою конуру.
– А вдруг он всё ещё там?! – обеспокоенно прошептала Сьюзен.
– А мы сейчас посмотрим!
Дверные петли скрипнули. Ни жив не мёртв, Дэниел уставился на Джонаса, просунувшего всклокоченную голову в дверную щель. Всё похолодело у мальчика внутри; вцепившись побелевшими пальцами в подлокотники коляски, вжавшись в спинку, он в ужасе таращился на сводного брата, будучи не в силах даже пискнуть.
«Хоть бы я исчез! Растаял как туман!..» – повторял Дэниел про себя, чувствуя, что сердце его готово выскочить из груди… И ему казалось, что Джонас глядит на него в упор… но будто сквозь него…
– Ну? – окликнула Сьюзен брата, выглядывая из-за его тощей спины. – Что там?
– Н-ничего… – запинаясь выговорил Джонас. – Нет здесь никого, – он щёлкнул выключателем. – Мать свет забыла вырубить…
… Дэниел затруднился бы сказать, сколько времени он пребывал в странном состоянии, которое не мог описать. «Очнувшись» в тёмной ванной, мальчик чутко прислушался: в доме стояла сонная тишина. С трудом разжав ледяные онемевшие пальцы, стискивающие подлокотники инвалидной коляски, Дэниел размассировал ладони и кисти… медленно вращая колёса, выехал в коридор…
Вернувшись в свой крохотный чулан, он долго сидел, куда-то глядя перед собой; наконец закрыл лицо ладонями и разрыдался…
…
На следующее утро к Дэниелу заглянула Сьюзен. Пристально поглядев на сводного брата, немало удивлённого её появлением, девушка поставила миску с тёплой овсянкой на прикроватный столик, и, не говоря ни слова, удалилась.
«Она бы никогда не принесла мне еду, – подумал Дэниел. – Она всегда брезговала, только не теперь. Она хотела проверить…»
И Дэниел вновь мысленно вернулся на несколько часов назад. «Если бы не чудо, мне было бы несдобровать! Выходит… я стал невидимкой?!..»
***