21. Сестрёнка
Полёт наполнял душу ликованием. Чувство свободы затапливало, словно гигантская мощная волна… Затем — падение во тьму, в безвременье беспамятства…
Сознание вернулось толчком в висок. Принесло холод, пробирающий до костей, боль в ушибленной спине и странное ощущение, будто из него выкачали часть жизненной энергии: как воздух из надувного шарика.
«Где я?.. Что со мной?..»
Дэниел раскрыл глаза. Он лежал на каменном полу в каком-то маленьком пустом помещении: в полумраке, разбавленном неярким светом ранних пасмурных вечерних сумерек, проникающим сквозь оконную нишу, можно было разглядеть кирпичные стены, обрывки проводов, свешивающиеся с высокого потолка… Воображение сыграло с Дэниелом злую шутку, создав иллюзию удивительного избавления. Его, бесчувственного, привезли в это место, чтобы потом убить…
Некоторое время Дэниел, замерев, чутко прислушивался, однако кроме сирены, приглушённой расстоянием, ничего и никого не услышал. Пошевелившись, он сел, облокотившись спиной о стену.
«Я не связан, – принялся рассуждать он, отстранённо глядя перед собой. – Но зачем убийцам понадобилось оставить мне столько свободы? Или… Мистер Джейкоб сдержал своё слово и отвёз меня сюда, чтобы спрятать от… Глупости! – оборвал себя Дэниел. – Адвокат меня предал. Ведь я слышал разговор, до единого слова!»
Дэниел уткнулся разгоряченным лбом в колени. Он доверился Джейкобу, хотя мог ни о чём не рассказывать. В объявлении, попавшемся ему на глаза, шла речь об инвалиде! Нестыковка!
«Они не знали, что я выжил! Да, я бы сгорел заживо, если бы неведомая сила не помогла мне…»
Дэниел вскинулся; перед его внутренним взором заполыхали багрянцем огненные языки…
«Это я! Я сам смог это сделать! Тогда… и теперь!»
То, чему Дэниел не мог найти объяснения, было частью его, врождённым даром! Наверное он мог бы, как волшебник из сказки, перенестись туда, куда бы пожелал, умей он своим даром управлять…
С улицы потянуло сырым сквозняком.
«А что, если я и есть волшебник? – подумал Дэниел, зябко поёжившись, и поплотнее запахнул полы куртки. – Умею передвигать предметы, только глядя на них… Становиться невидимым… – Дэниел горько усмехнулся. – А всё не так уж и плохо. Можно стащить буханку с полки в супермаркете, и колечко колбасы, да и тёплой одеждой разжиться… Но неужели я выжил только затем, чтобы воровать и бродяжничать?!»
Снова заголосила сирена, то ли полицейская, то ли врачебная — и так же внезапно смолкла. Нашарив в кармане куртки фонарик, найденный им на чердаке особняка мистера Джейкоба, и благословив рассеянность неизвестного, Дэниел поднялся и направился к дверному проёму, за которым виднелись крутые каменные ступени лестницы. Он намеревался обследовать место, в котором очутился.
«Наверное, в этом огромном строении когда-то была фабрика, – размышлял Дэниел, бредя по длинным каменным залам с низкими потолками, подпёртыми деревянными стропилами. – Словно фантастические создания, погружённые в беспробудный сон, – удивился он, увидев в одном какие-то древние станки, покрытые коричневым налётом ржавчины и затянутые густой серой паутиной. – А ведь когда-то за ними стояли рабочие… Трудились день-деньской за ничтожное жалование, назначенное фабрикантом, не жалея здоровья, а порой — и жизни…»
Весточка из минувшей эпохи… Чувство близости того времени, возникшее у Дэна, было едва и не навязчивым.
Спохватившись, что батарейка может быстро израсходоваться, Дэниел, щёлкнув кнопкой, выключил фонарик. Сунув его в карман, он подошёл к одному из окон со всё ещё уцелевшими стёклами, мутными от грязи, и выглянул наружу. Глазам Дэниела предстал унылый захламленный двор, высокие закопченные кирпичные стены фабричных корпусов, плотно тулившихся друг к другу. Разумеется, и здесь не преминули побывать вездесущие мастера граффити…
«Может, всё, что со мной приключается, неспроста? – подумал Дэн. – Рано или поздно я об этом узнаю. А пока… – он обернулся и обвёл взглядом пустынный цех, станки… – Жить можно и здесь. Остаётся решить, как бы заработать копейку на пропитание честным путём.»