27. Чужой
… Чёрный туман, непроницаемо-плотный, обволакивающий крошечную слабо тлеющую искорку жизни со всех сторон, постепенно рассеялся.
«Жив… »
Череп раскалывался от боли. Он вскинул руку к затылку, пальцы нащупали твёрдую корку спёкшейся крови.
«Что со мной?..»
В памяти пустота. Он приподнялся на локте, сел. Огляделся: широкий тёмный коридор, разделённый пополам рельсами, тускло поблёскивающими в слабом свете сумерек, сквозь прямоугольное отверстие в стене виднеются неясные очертания каких-то строений, окутанных плотным сероватым туманом…
Резко закружилась голова, навалилась слабость. Откинувшись на стену, он прикрыл глаза. Вдох… выдох… Воздух холодный и влажный, пахнул землёй и талым снегом…
Здесь кроме него, раненного и немощного, не было ни души. Кто он? Как оказался в этом странном месте?
«Меня хотели убить… За что? Или я встал у кого-то на дороге?..»
Он наморщил лоб, пытаясь вспомнить… В голове была лишь пустота — словно кто-то прошёлся мокрой тряпкой по чёрной доске, стирая воспоминания, начертанные на ней.
«Но я выжил! Наверное потому, что я нужен тому, кто связал свою судьбу с моей?..»
Опираясь о стену, он кое-как поднялся. Тело сотрясал озноб, к горлу подкатывала тошнота, сознание мутилось. Но он понимал: если останется здесь дольше, Смерть победит. Он должен быть сильнее — ради себя, и того, кто нуждался в нём.
…
… Он медленно брёл, пошатываясь как пьяный, вряд ли отдавая себе отчёт, куда. А может, это было лишь частью странного видения, в котором реален лишь он, а равнодушные прохожие, спешащие мимо куда-то по тёмной улице, свет фонарей и автомобильных фар, приглушённый туманом, — фантомы, создаваемые его воображением? Образы размыты, словно нарисованные акварелью на влажном листе…
«Дэниел… Дэниел! – повторял он единственное, что всплыло в памяти — словно цеплялся за спасительную нить. – Это моё имя!..»