– Рад тебя видеть, Милла, – говорит он, открывая дверь и впуская нас. Волосы седые, пострижены каскадом и с одной стороны стоят торчком, чем-то походя на верхушку здания участка, лицо узкое, кожа светлая, почти розовая. Рот неестественно маленький, а губы полные, как у рыбы.
– Ивер Исаксен, – представляется он, протягивая руку. – Я тут замначальника, – продолжает он и с силой сжимает мою ладонь.
– Приятно познакомиться, – говорю я.
– На самом деле никакой я не замначальника, одно название. Теперь, когда Сёндре Бюскерюд стал частью большого округа Юго-восток с главным офисом в Тёнсберге, нам в управлении хотя бы удалось сохранить должности после реструктуризации.
Он широко улыбается собственным рассуждениям и крепче сжимает мою руку. Ивер Исаксен выделяется на фоне остальных. Он поражает меня – один из таких полицейских псов, которые покидают участок, только если начался пожар, он – полицейский-политик, писака, который назначает самому себе штрафы за парковку, а в выходные всегда отдыхает.
– Значит, вы теперь выполняете работу Роберта, – начинает Ивер, ведя нас к лифту.
– Вы были знакомы? – интересуюсь я.
– Да. Он же здесь работал.
– Вот как? Когда?
– Он перешел из Управления уголовной полиции и числился у нас вплоть до 2011-го, когда подал заявку на перевод в штат Грёнланда на время расследования.
Мы поднимаемся на несколько этажей вверх и следуем за Ивером в кабинет в конце просторного коридора.
– Когда вы последний раз с ним разговаривали? – спрашиваю я, когда мы усаживаемся в его кабинете. Книги на полках, канцелярские принадлежности на письменном столе, старые плакаты вместе с фотографиями коллег в форме на стенах – все в этой комнате на своих местах.
– Ну, – говорит Ивер, крутя большим пальцем, и, прищурившись, рассматривает меня. – Я думаю, незадолго до его гибели, но так сразу и не вспомню. Надо бы присесть, подумать…
– Вы уже не стоите.
– Прошу прощения? – переспрашивает он, остановив движение пальца. – Что вы имеете в виду?
– Вы сказали, что не вспомните это, стоя на ногах. Вы не стоите. Полицейские, которые не помнят… – Я подвешиваю предложение в воздухе.
Ивер откидывается на спинку кресла и улыбается
– Что же они? – спрашивает он вызывающе.
Мне приходит в голову, что Ивер может оказаться чем-то большим, чем узколобый полицейский, как я сперва подумал.
– Их не существует, – отвечаю я и добавляю: – Кто такой Кенни?
– Э-э, – Ивер бросает краткий взгляд на Миллу, которая сидит рядом со мной. Она заметно нервничает. – Кенни скоро придет. Он проголодался и поехал в город съесть что-нибудь.
– Пончики?
– Что? Нет, я думаю…
– Просто скажи ему, – шепчет Милла, едва заметно дернув головой и не поднимая глаз от колен. – Расскажи ему все.
Ивер мнется в кресле.
– Но…
– Он знает, – отвечает Милла и снова делает это движение головой, не глядя на нас.
– Ладно, ладно, – Ивер выпрямляется в кресле и покашливает. – То, что я вам сейчас расскажу, строго конфиденциально. Вы ведь давали подписку о неразглашении, когда взялись за эту работу, так ведь?
– Да-да.
– Милла и Роберт работали не только с материалом для книги. Она наняла его не для этого.
– Я так и думал.
– Ему поручили найти кое-кого.
– Двух девочек из детдома, – заключаю я. – Зачем?
– Оливия, – коротко произносит Милла. – Она моя дочь. Роберт должен был найти ее для меня.
– Что?
– Она моя, – повторяет Милла, говоря это больше самой себе, чем недалекому провидцу, сидящему рядом. – У меня есть дочь, – шепчет она. – Нет. У меня была дочь. А потом мне пришлось отдать ее. – Что-то изменилось в ее лице, линии и борозды возникли вокруг глаз и губ, под тонким слоем макияжа. Может быть, они были там все время, просто я не заметил.
– Семнадцать лет назад меня изнасиловали. Я забеременела и пыталась стать матерью для нее, пыталась изо всех сил, но в конце концов… в конце концов я отказалась от нее.
– А изнасилование, что…
– Просто несчастный случай. – Милла сжимает руки. – Как-то вечером я с коллегами возвращалась домой с прогулки по городу. И вот прошлой осенью я решила наконец найти ее. Я, или, правильнее сказать, мы, наняли Роберта, и он ее отыскал, но до того, как мне удалось поговорить с ней и сказать, кто я, она исчезла.
– Значит Роберта подключили еще до ее пропажи? – удивленно спрашиваю я.