Павел, гроссмейстер Мальтийского ордена, обожал имитации рыцарских замков. Именно так выглядят сравнительно небольшие Приоратский дворец в Гатчине и Мариенталь (он же Бип) в Павловске. Первый построен по проекту Николая Львова в 1797–1799 годах. Проект Мариенталя еще до смерти Екатерины делал Винченцо Бренна, ставший любимым архитектором Павла. Он же чуть позже взялся за самое известное из затеянных императором начинаний — Михайловский замок напротив Летнего сада.
Это здание не похоже ни на одно другое в центре столицы, и дело тут даже не в особенностях стиля, а в типологии. Просторное сооружение с башнями, окруженное рвом, — нечто среднее между дворцом и крепостью. Смысл последнего заключался в обеспечении безопасности, первых — в показной роскоши. То и другое важно не только с точки зрения непосредственных функций, но и внешнего вида, в одном случае угрожающего, в другом — величественно-праздничного. Винченцо Бренна попробовал это совместить. В результате получилась не до конца убедительная имитация замка. Башни и ров посреди светской столицы выглядят скорее как сказочный элемент, чем как настоящая защита от врага.
Архитектура времен Павла I, несмотря на предполагавшуюся романтическую брутальность, привлекает тем, что как будто переносит внутрь мультфильма о рыцарях и прекрасных дамах.
Впрочем, повторимся: в желании Павла создавать ни на что не похожие пейзажи личной прихоти было не больше, чем следования трендам того времени. Их он, судя по всему, прекрасно понимал.
Незадолго до смерти Павел успел заказать Андрею Воронихину проект Казанского собора. Император просил взять за образец знаменитый собор Святого Петра в Риме с колоннадой перед ним. Таким образом, именно Павел положил начало строительству в Петербурге грандиозных архитектурных ансамблей, которые стали, в конце концов, визитной карточкой времен правления его сына Александра I. (Илл. 17)
Александр I — «глава царей» и неудавшийся реформатор
Александр I — сын европейского, прежде всего французского, Просвещения. Его воспитателями были книги лучших умов античности и современности: Плутарха, Тацита, Вольтера, Монтескье. Философы XVIII века — сегодня мы скорее назвали бы их политологами — разработали те конституционные принципы, которые постепенно стали основополагающими для европейской и североамериканской цивилизации: разделение властей, равенство людей перед законом, неприкосновенность частной собственности, отделение государства от церкви, уважение к базовым правам человека, гуманность судебной системы. Мыслители той эпохи, может быть, наивно предполагали, что принятие «правильных» законов само по себе приведет человечество к равенству, свободе и, следовательно, братству.
В том, что касается идеалов, видения верного пути развития для России, Александр I был единодушен с самыми образованными своими современниками. В молодости император думал так же, как позже, скажем, Александр Пушкин или зачинщики восстания декабристов. Он понимал: в том, что касается общественного и политического уклада, страна отстает от своих западных соседей по меньшей мере на век и нуждается в переменах. Принятие западного юридического опыта никак не противоречило идее державности, скорее наоборот. Так как Россия уступала технологически своим возможным европейским противникам, необходимо было создать условия для роста экономики и развития индустрий, которые могли происходить только в более благоприятных правовых условиях.
В отличие от свободно размышляющих аристократов Александр I был вынужден оглядываться на практические стороны руководства государством. Ему приходилось иметь дело совершенно с другими реалиями, чем президенту Соединенных Штатов Америки или партии тори в Великобритании. Собственно, положение вещей мало изменилось за время царствования бабки императора: огромная, плохо управляемая страна, узкая прослойка «среднего класса», почти поголовно неграмотное сельское население, необходимость охранять протяженную государственную границу, коррумпированное чиновничество. Разбалованное дворянство в большинстве своем не готово было мириться с какими бы то ни было ограничениями, а между тем именно оно привело Александра к власти. Павел I вызвал ненависть аристократов, когда попытался меньше считаться с ними, и был убит. Словом, Александру попросту не хватало поддержки для проведения реформ, а без нее любые резкие перемены могли обернуться для него личной катастрофой.