– Договорились. Завтра в семнадцать.
– Минутку! А как я вас узнаю?
– Это я вас узнаю. Но если угодно.., высокий брюнет в сером костюме...
Сердце у меня дрогнуло. Сколько же их таких расплодилось, черт побери? Высоких брюнетов в серых костюмах?..
– ..и в очках.
– Ах, вы носите очки?
– Вообще-то нет, но на этот раз...
– В мою честь?
– Скорее как опознавательный знак.
– Очень мило с вашей стороны. До завтра. Жду с упованием.
– Да, чуть не забыл. Вам привет от... – голос в трубке исполнился медоточивого ехидства и оттого приобрел исключительную сочность, – от пани... – и он назвал фамилию.
Час от часу не легче. Нет, скучать мне не дадут! Фамилия довольно известная, но при чем туг я?
– А кто она такая, эта дама? – спросила я с удивлением, которого не имела никакого резона скрывать. – Честное благородное, я ее не знаю.
– Извините, мне пора. Еще раз простите за беспокойство, до встречи.
– До свидания, – машинально ответила я, размышляя над новым зигзагом событий. Нет, они определенно доведут меня до ручки. Когда наконец закончится эта дикая галиматья? Мозги мои уже изнемогли.
Хоть я и подозревала, что, скорей всего, со мной пытаются сыграть дурацкую шутку, но на всякий случай решила заглянуть в кафе. Никакого высокого брюнета я там, конечно, не обнаружила. Так и есть – шутка. Хорошо хоть время не потеряла.
Со штукатуркой уже было покончено, так что звонок я расслышала сразу. Войдя во вкус, я настроилась услышать что-нибудь в том же роде. И не обманулась в своих ожиданиях.
– Надеюсь, вы меня простите, – сказал вчерашний голос. – Так получилось, что я не смог прийти. Поверьте, мне очень неловко.
– Бог простит, не переживайте, – успокоила я его. – Подождите секунду, возьму сигарету... – Я закурила и снова вернулась к телефону. – Но раз уж вы не пришли, тогда по крайней мере растолкуйте, что это за дама с приветом? Я такой не знаю, впервые о ней слышу.
– К сожалению, я не уполномочен отвечать вам на этот вопрос.
– А приветы передавать уполномочены? Объясните на милость, что означает весь этот абсурд?
– Я не уполномочен давать вам объяснения.
– Тогда скажите хотя бы, почему этот ваш странный друг уполномочил звонить вас, а не позвонит сам?
– Видите ли, я в некотором смысле состою при нем подчиненным и это поручение входит, так сказать, в круг моих обязанностей.
Ишь ты, курицын сын! Министр сыскался...
– Еще раз простите. Мне следовало передать вам одно сообщение, но это уже неактуально. Вы получите его официальным путем.
– Тогда скажите по крайней мере, когда ждать, а то так недолго и помереть от неизвестности, – язвительно сказала я.
– Я не уполномочен давать объяснения. “Пластинку у него заело”, – подумала я со злостью.
– А сейчас позвольте попрощаться. Прошу меня извинить...
Сущий Версаль, жаль только, что в доме умалишенных.
Я снова с головой ушла в ремонт и в течение нескольких дней света белого не видела. Не хотелось, чтобы в момент ареста меня застали в доме посреди жуткого бедлама. К счастью, ремонт был закончен, а я все еще наслаждалась свободой.
Вот тогда-то меня и настиг удар. Позвонил мне один мой знакомый, с которым я после отпуска ни разу еще не виделась.
– Что ты натворила! – заявил он безо всяких предисловий. – Совсем ума лишилась? Всего можно от тебя ожидать, но такого!..
Йеху! Боевой конь подо мной встрепенулся, заслышав желанный зов трубы.
– Золотой мой, драгоценный! – возопила я. – Выкладывай скорее все, что знаешь!
– Много чего знаю, есть у меня кой-какие полезные знакомства. Ну зачем ты учинила эту адскую заварушку!
– Сокровище мое, вовсе не я. Настолько не я, что даже не понимаю, что происходит. Может, хоть ты мне растолкуешь?
– Предпочитаю послушать тебя. Как насчет встретиться? Сможешь прийти завтра к часу в “Бристоль”?
Да хоть на край света, пусть мне только там объяснят, где собака зарыта. Еще не было часу, а я уже изнывала от нетерпения на первом этаже “Бристоля”. Но вот появился мой добрый знакомый, смерил меня жалостливым взглядом и покачал головой.
– У тебя случайно нет горячки? – с участием спросил он. – Галлюцинациями не страдаешь? Как насчет других тревожных симптомов? Откровенно говоря, состояние твоего рассудка серьезно меня беспокоит.
– Перестань паясничать. Садись и выкладывай.
– Что именно?
– Все, что знаешь. Может, ты случайно знаешь и некую даму, от которой мне ехиднейшим тоном передали привет. – И я назвала фамилию.