— Но ведь господин Свинхувуд, — ответил я, — это еще не вся Финляндия. Есть люди, которые видят свою страну в составе Советской России. И с их мнением тоже необходимо считаться, не так ли? Да и отряды «шуцкора», которые подчиняются господину Свинхувуду, далеко не овечки. Они неплохо вооружены и сами не прочь уничтожить своих оппонентов. Господин премьер-министр, в своих внутренних делах мы как-нибудь разберемся сами. И нам не доставит удовольствия видеть, как некоторые соседние державы попытаются вмешаться в процессы, происходящие в нашей стране. Мы никому не хотим угрожать, но предупреждаем, что подобное вмешательство не останется без ответа. У нас для этого вполне хватит сил. Я думаю, что господин Свенсон уже рассказал вам о том, какими возможностями сейчас располагает эскадра адмирала Ларионова, а также уже прекрасно показавшая себя в боях под Ригой механизированная бригада Красной гвардии? Если какая-либо страна решит воспользоваться временной слабостью России и пытается поставить под сомнение ее жизненные интересы, то в самом ближайшем будущем эта страна может об этом горько пожалеть.
Не ожидавшие такого жесткого тона премьер-министр и наследник престола переглянулись. Но доводить переговоры до полного разрыва, по-видимому, не входило в их намерения. После минуты неловкого молчания беседу продолжил герцог Вестерботтенский.
— Господин Мехмед-Хаджи, — сказал он, — давайте поговорим о том, что можно сделать для несчастной Финляндии, которую сейчас раздирает смута. Мы не хотим вмешиваться в дела новой России. Финляндия — часть России, мы не намерены оспаривать этот факт. Мы лишь заинтересованы в том, чтобы там не вспыхнуло кровопролитие.
— Я понимаю вас, ваше королевское высочество, — примирительно сказал я, — но оказывая помощь одной из конфликтующих сторон, вы заставляете нас оказывать помощь и другой стороне. А это то же самое, что тушить огонь керосином. Кроме того, возбуждение ненависти по национальному признаку — в данном случае к русским — это плохая идея. Должен вам сказать, что правительство моей страны, придерживающееся принципа равенства всех граждан России вне зависимости от социального происхождения, вероисповедания или национальной принадлежности, будет крайне жестко относиться к попыткам националистов взять власть в любой части бывшей Российской империи. Может быть, лучше снизить напряжение, разоружив обе стороны? И пусть они голосованием на уже назначенных на весну выборах разрешат спор — кому быть правящей партией в Финляндии. Кстати, шведы, проживающие в Финляндии, тоже смогут создать свою партию и принять участие в этом голосовании.
— Это было бы хорошим ходом, — подал голос Карл Свартц, — и мы бы приветствовали подобный вариант. К тому же…
— К тому же, господин премьер-министр, — подхватил я, — война между Россией и Германией закончилась, и Балтийское море вскоре станет свободным для торгового судоходства. Россия остро нуждается в товарах, которые производят в Швеции. Ваши предприятия из-за военных действий не были полностью загружены и несли убытки. Сейчас у них появилась прекрасная возможность заработать.
После этих слов двое пожилых мужчин, внимательно слушавших наш разговор, оживились и переглянулись. Я понял, что это представители промышленных кругов Швеции.
— Господин Мехмед-Хаджи, — сказал один из них, — я являюсь членом правления фирмы «Бофорс». Вы абсолютно правы, война сказалась на нашей промышленности. Правда, наша фирма неплохо зарабатывает на производстве вооружения для королевской армии и флота. Но, действительно, некоторые мощности, по причине войны, простаивают. И мы были бы рады поговорить с представителями вашей страны на предмет возможных заказов. Только, господин Мехмед-Хаджи, вы, как нам кажется, решили использовать для производства необходимых для России товаров мощности германских заводов?
— Вы правы, господин… — тут я замолчал, и представитель фирмы «Бофорс» подсказал мне:
— Юхан Петерсен.
— Так вот, господин Петерсен, — сказал я, — вы правы. Только в настоящее время Германия продолжает боевые действия, и все ее предприятия работают на войну. Возможно, в недалеком будущем, они перейдут на производство мирной продукции. А пока, увы, они не могут нам поставить всю номенклатуру изделий, так остро необходимых нам. А вот Швеция, к своему счастью, уже больше ста лет ни с кем не воюет.
— Я понял вас, господин Мехмед-Хаджи, — сказал Петерсен, — я думаю, что мы могли бы сотрудничать с вашей страной с большой взаимной пользой.
— Вот и отлично, — сказал я, — господа, я надеюсь, что сказанное сегодня здесь не останется лишь благими пожеланиями. Чем меньше будет недоразумений между нашими странами, тем лучшими будут взаимоотношения между нами. Торговать лучше, чем воевать. Ведь мы соседи, а соседи должны жить дружно…