Третий пост пропустил их так же благополучно как и два предыдущих. Андрей не мог бы сказать как глубоко они находятся и насколько углубились в неприветливые с виду горы. Он заметил как масляные фонари сменили цвет и чуть погодя понял, что глубины рукотворных пещер освещались вперемешку газом и электричеством. Газовых фонарей было больше, но электрические располагалась вдоль улиц и зданий выглядевших более новыми и построенных недавно.
В подземных коридорах дули ветра. Андрей ощутил их едва выйдя из машины конвоируемый сразу четырьмя охранниками и своим бывший собеседником сосредоточенно идущим впереди. Дующий с постоянной силой ветер взъерошил волосы и заставил поёжиться не столько от холода, сколько от осознания того какая толща земли и камня нависает прямо у него над головой.
— Вентиляция поставлена хорошо — отметил Андрей озираясь вокруг: — Интересно как со всем остальным. Эй, а это что ещё такое?
Расположение города под землёй предполагает особенную архитектуру. Дома здесь представляли собой круглые или квадратные столбы протянувшиеся от потолка до пола, а может быть и дальше, на другие уровни города. Андрей подозревал, что дома-столбы заодно служат опорными столбами поддерживая свод. Между домами проброшены множество мостиков и лестниц — тротуары. И вдобавок настоящие дороги-мосты достаточно широкие, чтобы на них могли разьехаться две машины подобных тем, что привезли его.
Наклонные спуски, сглаженные подъёмы. Если надо было подниматься на значительную высоту, то лестницы или дороги завивались спиралями придавая подземному городу толику утонченности.
Андрея вели в одно из таких многоэтажных зданий-столбов. Если посмотришь вниз, то увидишь ещё много дорог-ленточек утыкающихся в другие этажи. Если задерёшь голову вверх, то тоже сможешь разглядеть паровой автомобиль проезжающий прямо над тобой и какого-то гнома в рабочих доспехах стоящего на краю и, возможно, разглядывающего тебя.
— Нужно быть очень осторожным — решил Андрей: — Чтобы невзначай не уронить что-нибудь на кого-нибудь беспечно шагающего уровнем ниже.
В одном из окошек здания куда вели пленника мелькнуло что-то жёлтое, напомнившее золотую шевелюру одуванчика. К нему и относился мысленный окрик Андрея. Чтобы одуванчику делать в святая святых гномьего племени?
Глава 18
Каким самозабвенным дураком я был! Вёл себя будто турист. Ощущал хозяином положения. Думал будто в любой момент смогу сделать ручкой и очнуться в замке построенном Женей для меня. Надо было бежать пока действительно мог это сделать. Но я медлил, тянул, не хотел заканчивать затянувшееся приключение. За что и поплатился. Приключение не закончилось. Не так быстро и легко. Совсем не так легко как хотелось бы.
Они опустились в отдалении, далеко за внешней линии защиты. Наверняка отступник уже понял, что разоблачён, но оставался небольшой шанс застать его врасплох и этим шансом следовало воспользоваться.
Своим присутствием они перекрывали наиболее предпочтительное для бегства направление. Неуютно себя чувствующая в роли комиссара и представителя чрезвычайного комитета по вопросам нарушения этики, Женя старалась держаться позади, вместе с остальным молодняком. Студенты института социологии, каждый из них в той или иной степени учился у Нофилиса. А сейчас они представляют чрезвычайный комитет. Их бывший учитель — преступник, нарушивший этический закон. Проблема насилия в том, что оно может быть исправлено только насилием. Это неприятно, но так и есть. Никто не хочет становиться комиссаром и выносить приговор своему товарищу, но все понимают неизбежность этого. И становятся и выносят и исполняют приговор. Пусть он ошибается, но всё равно остаётся человеком — товарищем и братом любому другому человеку на земле и за её пределами. Разве можно бросить товарища один на один с совершённым им преступлением? Разве можно оставить брата наедине с его заблуждениями? Это было бы слишком жестоко…
Взрослые приступили к вскрытию поставленной Нофилисом защиты. Волна света пронизанного миллионами вспыхивающих тут и там искр микровзрывов с трудом проламывалась сквозь мю-поле. Гигантские энергии сталкивались друг с другом. Конфигурация полей постоянно менялась превращаясь то в кинжал бьющий в уязвимое место, то в чудовищную палицу наносящую размашистый удар, а то и в щит — поставленная Нофилисом защита умудрялась не только пассивно обороняться, но и время от времени переходить в атаку.
Не менее жаркая битва кипела в информационной сфере. Слив большую часть своих разумов в единый кластер они, подобно гигантской волне накатывающей на берег, заливали собой любую щель, любую прореху в защите углубляя и расшатывая. Миллионы псевдоразумных вирусов в которых не найти и двух одинаковых атаковали информационные системы лаборатории. В тщетной попытке помешать перехватить контроль над информационной сетью отступник принялся разрушать каналы связи. Тысячи парящих на границы атмосферы сильфов падали вниз. Те их них, чьё место падения приходилось в точку противоборства сил вспыхивали как свечки, мгновенно распадаясь невесомым пеплом. Нофилис временно выключил лабораторию и её окружение из глобальной сети буквально разорвав и уничтожив ближайшие ячейки инфосферы.