Хабиб во всей этой круговерти являл собою эталон невозмутимости, и сколько бы крови ни проливалось из детских носов, мусульманин не отрывался от кальяна, привезенного с родины, пускал в атмосферу клубы сладкого дыма и смотрел по телевизору канал «Дискавери».
А потом мать объявила, что в семье ожидается пополнение. Что она беременна и совершенно счастлива доказать свое плодородие.
В свою очередь, и Верка огласила, что уже не девственница и что тоже может быть беременна. И что скорее всего они с Борхито переедут жить к нему, потому что есть у испанского избранника в квартире свободная комната.
Мать чуть было не убила Верку. Той впервые досталось знаменитым ремнем по полной программе, несмотря на то что она орала, что только фашист может бить беременного ребенка!
— Молчи, дрянь! — не унималась мать. — Я тебе покажу «беременная»! У тебя даже месячных еще не было, а туда же! И Борьке твоему корнишон его отрежу! Так и передай! У Хабиба есть фамильный турецкий нож!
— Эгей! — эмоционально порадовался Хабиб, глядя, как на экране телевизора охотники убивают копьями детеныша нерпы. — Смотри, у этой нерп совсем человеческий глаза. Нерп плачет! Не хочет быть мертвым! Умный животный!..
А потом Птичик стал расти. В месяц по два сантиметра. Акселерация. Через год он перегнал в росте мать, исхудал до ее эмоционального «не могу смотреть» и пошел в соседний подвал, где располагался фитнес-центр, заниматься бодибилдингом, дабы нарастить на свои длинные кости крепкие мышцы. Дома стало совершенно невозможно находиться, так как родился Иван Хабибович Оздем, который нескончаемо орал, вероятно, недовольный чужбиной, и просил не материнского молока, а большую лепешку с шаурмой.
Еще через год Птичик вытянулся до ста восьмидесяти пяти сантиметров, накачал приличные мышцы и обрел в доме физическую независимость. А произошло это вот как.
Как-то мать по недомыслию своему решила, как обычно, выпороть сына за сожранные им без разрешения две курицы-гриль, три шампура холодного шашлыка, кастрюлю хаша и за оставление семьи без продовольствия. Она подошла к платяному шкафу за ремнем, причитая, что эти мерзкие дети все нервы ей перепахали, один жрет без меры, другая трахается в одиннадцать лет! Намотав орудие пытки на руку, она зашла в детскую комнату, где Птичик, воспользовавшись одиночеством, разглядывал порножурнал и вымещал на особо понравившиеся образы свою подростковую гиперсексуальность.
Мать заорала, что мало того что Анцифер все в доме сожрал и не сходил в палатку за порцией шаурмы младшему брату, так он еще и мозги свои иссушает нескончаемой мастурбацией! Причин для экзекуции было предостаточно, мать от души замахнулась ремнем, но Птичик с невероятной легкостью перехватил ее руку, чуть повернул, отбирая ремень, а потом подхватил мать под локотки, уложил ее на ковер и ловко закатал в него ее задастое тело, только голова торчала на поверхности. Затем он поднял ковер, поставил его в угол и вернулся к прерванному занятию.
Мать, конечно, кричала на весь район, крутя головой, как на представлении иллюзиониста в цирке, призывая на помощь Хабиба, дабы покарал сына своим кривым ножом, выпустив ему кишки. Хабиб явился, сверкнул оливковыми глазами, но Птичик согнул руку, демонстрируя огромный бицепс. Турецкий отчим увидел силу, а еще он рассмотрел главное достоинство пасынка снаряженным, цокнул от восторга языком и, глядя на свой богинь, завернутую в ковер, развел руками, а потом гневно произнес:
— Мужчин — главный на земле! Видишь! Разве ты не понимаешь, мой богинь?! Вот когда поймешь, выпустим из плен!
Упакованная, как кавказская пленница, преданная и униженная, она не могла произнести ни единого слова. Почему-то она вспомнила покойного Нестора и чуть было не заплакала. Но здесь ко времени пришла тетка Рая присмотреть за Соевым Батончиком, она же и освободила мать из плена.
Вечером, сидя в туалете с «Плейбоем», Птичик слушал разговор матери и тетки, происходящий на кухне.
— Я тебя предупреждала, — эмоционально вещала Рая. — Говорила, что детей своих любить надо! Ставить их на первое место, а не, прости господи, дырку свою ублажать! Что ты получила? Турка россиянином сделала! Все заработанное Нестором спустила на Хабибовы яйца, прости господи! На старостях прижила детеныша, которому нечего оставить в наследство!.. Девчонка твоя в одиннадцать лет не в школу ходит, а трахается круглые сутки, прости господи! Хорошо с одним!.. Анцифер не от мира сего! Никого не любит, накачался, как Кинг-Конг, смотри, придет час — свернет шею твоему черножопому! Что ты наделала, женщина моя дорогая?!