— Ничего важного, — ответил Адам. Он оглянулся на нее и застыл на дорожке.
Хейвен пришлось сделать несколько шагов, прежде чем она с ним поравнялась.
Когда она приблизилась к Адаму, он не шевелился, деловито скрестив руки на груди. Вечерело, и его бледная кожа приобрела голубоватый оттенок, а губы стали багрово-красными. Контраст был настолько велик, что Хейвен вспомнила о старинных фотографиях, подкрашенных ретушерами.
— Я был бы счастлив, если бы ты пришла сюда ради меня, Хейвен. Но это не так. В чем же дело?
Страхи Хейвен быстро рассеялись.
— Бью до сих пор не нашли. Полиция мало чем помогает. И я подумала о твоем предложении.
— Похоже, ты весьма встревожена, — заявил он, — если решила обратиться ко мне. Я сразу же сделаю пару звонков в своем офисе.
— Спасибо. Но есть еще кое-что.
— Проси, чего хочешь, — произнес он без раздумий.
Хейвен понимала: все было во власти Адама, и это изумляло даже ее.
— У меня финансовые сложности. Ты же в курсе, что я унаследовала состояние Йейна Морроу?
При упоминании имени Йейна Адам нервно моргнул.
— Да.
— Но я лишилась всех денег. Его мать утверждает, что я подделала завещание. Мои счета заморожены.
— И улажу твои финансовые проблемы, — заверил ее Адам. — Я знаком с Вирджинией Морроу.
— Правда? — выпалила Хейвен, стараясь, чтобы ее вопрос не прозвучал обвинительно.
Но истинный смысл не укрылся от Адама.
— Я был знаком с Вирджинией, — поправился он. — В начале девяностых она какое-то время состояла в Обществе. Я ее много лет не видел. Но подозреваю, что она не изменилась. Если она шантажирует тебя, я это прекращу.
Предложение было искушающим. Вирджиния заслуживала наказания.
— Не стоит, — тихо сказала Хейвен. — Если честно, мне нужно где-то жить, пока я разыскиваю Бью.
— Ты хочешь, чтобы я подыскал тебе квартиру? — спокойно уточнил Адам, но его темные глаза сверкнули. — Уникальная ситуация…
У Хейвен чаще забилось сердце, но свою роль она играла идеально. Она даже почувствовала, как слезы щиплют глаза.
— Я совсем одна, средств нет, и мой лучший друг пропал.
— Значит, ты используешь меня, — подытожил Адам.
— Нет!
— Но я не против. Всегда приходится с чего-то начинать, верно? Я хочу позаботиться о тебе, Хейвен. В прошлом я многое испортил, но теперь я помогу тебе всем, чем сумею.
Она испытала громадное облегчение.
— Я зарезервирую для тебя номер в отеле «Грамерси-Гарденз», — произнес Адам и опять зашагал по гравиевой дорожке. Казалось, он немного расслабился, отбросил подозрения. — Ты можешь поселиться там, когда тебе будет угодно. И я открою для тебя банковский счет.
— Не надо, — покачала головой Хейвен. — И роскошный номер мне ни к чему. Мне бы только иметь место, где поспать. Я без всего на свете могу обойтись, за исключением кровати.
— Похоже, то, что для тебя — предмет первой необходимости, для меня — непозволительная роскошь, — протянул Адам. — Сон — это единственное, чего я себе не могу позволить.
Хейвен не забыла о том, как в последний раз побывала в доме Адама — старинном здании на Уотер-стрит. Она помнила стену, завешанную картинами Марты Вега с изображениями жутких катастроф. Она знала, что никогда не забудет страшное подземелье под фундаментом. Но кровати она там не видела, совершенно точно.
— Ты совсем не спишь? — осведомилась она.
— Я постоянно занят, — ответил Адам.
— Но ты… ешь?
Он искоса взглянул на Хейвен. В первый момент она перепугалась, что перегнула палку, но Адама ее вопрос, похоже, позабавил.
— Я могу есть, но я редко испытываю голод. Хейвен, ты хочешь понять, человек ли я?
— Мне просто любопытно. Но ты не возражаешь?
— Суть в том, что я не знаю, кто я такой. Я почти ничего не чувствую. Как правило, у меня нет ни порывов, ни желаний. Но все меняется, когда я с тобой. Когда ты рядом, я оживаю. И не важно, что в основном они приносят мне страдания.
— Я причиняю тебе страдания? — прошептала она.
Адам вымученно усмехнулся.
— В девятнадцатом веке я провел долгую зиму, странствуя по России с войском Наполеона. Французские солдаты говорили мне, что замерзать не больно. Хуже всего — оттаивать. — Адам указал на расстояние между ними. — Сохранение дистанции продлевает агонию. Я жажду впитать твое тепло. Мои муки закончатся от прикосновения к тебе. Но я так не поступлю. — Внезапно Адам перевел взгляд за садовую ограду. У кованой решетки на них таращилась какая-то бродяжка. — Извини, я покину тебя на минутку.
Адам стремительно бросился к незнакомке. До Хейвен донеслись звуки рассерженного голоса Розиера. Затем подъехала машина, и двое мужчин в деловых костюмах схватили женщину под руки и усадили на заднее сиденье. Он вернулся к Хейвен помрачневшим.