Роберта скользнула на переднее сиденье. Машина тронулась, вслед за ними стартовал светло-кремовый «форд» Юджина с Рамиресом за рулем. Они не заметили, как с другой стороны улицы вырулил черный седан и, держась на не вызывающем подозрений расстоянии, последовал за ними.
2
Шел уже одиннадцатый час, когда они вошли в небольшой ресторанчик, располагавшийся почти на окраине города. Наметанный глаз Юджина обшарил каждый дюйм комнаты, не упуская никаких мелочей, — приобретенная привычка, которая стала для него второй натурой.
Пока они шли к столику, Юджин изучал посетителей ресторанчика — старика, сидевшего в углу с газетой, молодого человека и девушку лет двадцати за одним из столиков, всецело поглощенных друг другом.
Ему было интересно, что подумала Роберта об этом месте.
А она думала, что это не самое роскошное место из тех, где ей приходилось бывать, но и не самое плохое — эта сомнительная честь по праву принадлежала харчевне «У Педро».
— Хорошенькое местечко, — пробормотала она.
— Не многолюдное. — В его взгляде она прочла иронию. — И кофе не такой уж плохой. Но если вы закажете что-нибудь еще, я к вам присоединюсь. — Его глаза заискрились весельем.
Роберта подивилась, какие у него орлиные черты лица. Эти черты, а также высокие скулы и смуглая кожа явно говорили о том, что в нем есть какая-то доля индейской крови. Нижняя губа, более полная, чем верхняя, делала его рот чувственным. Это были губы человека, способного на страсть и умеющего смеяться.
— Я не голодна. — Она уселась за стол.
Рамирес сел напротив нее. Роберта ожидала, что оба сядут напротив, и удивилась, когда Юджин опустился на стул рядом с ней, заставляя ее подвинуться. Их бедра соприкоснулись, и Роберту окатила горячая чувственная волна. Она выпрямилась, словно старый английский клерк, и почти вжалась в стену. Но минуту спустя ее спина заболела от такого усилия, и она заставила себя расслабиться. Если он не возражает против столь тесного соседства, то и она не будет обращать на это внимания.
Плохо было лишь то, что ее чувства никак не хотели согласиться с доводами разума. Жар, исходящий от его тела, проникал в нее, разжигая кровь. Ей казалось, что от ее тела должен подниматься пар. Знает ли он об этом? Догадывается, какую реакцию вызывает? Она взглянула на Юджина. Его бесподобные бирюзовые глаза внимательно изучали ее.
Она отвела взгляд, делая вид, что заинтересовалась молодой парочкой. Девушка что-то сказала молодому человеку, и они горячо заспорили на испанском. А еще говорят о каких-то особенных латиноамериканских любовниках, подумала Роберта. Эти двое определенно не могли служить образцовой влюбленной парой. Но, с другой стороны, что она знает о любви? Разве она крупный эксперт в этой области?
Однажды, когда она переживала страшнейшую в своей жизни трагедию — смерть родителей и старшего брата, Роберта пожалела, что у нее нет ни мужа, ни друга, на чьем плече она могла бы найти утешение, мужчины, чье заботливое внимание могло бы хоть немного облегчить ее горе. Но у нее никого не было. Только Конрад, которому в то лето было двенадцать. Единственным сильным плечом в семье осталось ее плечо, и она должна была помочь брату пройти через то страшное испытание.
У Роберты не было иллюзий на свой счет. Она считала себя в меру хорошенькой, но не настолько, чтобы заставить мужчин бегать за ней с высунутыми языками. Что ее вполне устраивало. Ее незамужний статус давал ей право делать все, что ей хочется, не спрашивая ничьего разрешения.
Она попыталась незаметно подавить зевок.
Юджин изучал ее лицо, оказавшееся сейчас так близко от него. Роберта его заинтриговала. То она представала перед ним тигрицей, когда бесстрашно шла по залу, полному пьяниц, а то вдруг, как сейчас, покраснела, будто школьница, заметив его изучающий взгляд.
Он вбирал в себя запах ее духов и думал, что она сказала бы, если бы знала, что из-за ее близости он с трудом заставляет себя сосредоточиться на деле. Конечно, это была не самая удачная мысль — сесть рядом с ней, но он всегда садился лицом к двери. Но его странным образом тянуло к ней, а в данных обстоятельствах это было совсем некстати.
Он давно уже вышел из сосункового возраста, чтобы верить в вечную любовь и мечтать найти свое счастье. Да, она умнее и утонченнее всех женщин, каких он знал, но все равно это неважно. Важно лишь то, что с ней надо держать ухо востро.
Увидев приближающуюся официантку, Роберта вздохнула с облегчением. У женщины были соломенного цвета крашеные волосы, развязная самодовольная походка. Жвачка во рту при каждом шаге надувалась влажным пузырем.